– А... – Хакер кивнул. Капитанская каюта всегда создавалась максимально защищенной от подслушивания. Даже центральный компьютер корабля не имел там неотключаемых датчиков.
Транспортная сеть «Серебряной Розы» была совершенна, как и весь корабль. Выход из капсулы открылся прямо в каюту. Они вышли – и Алекс с любопытством огляделся.
Формально он имел полное право жить здесь. Хоть и временно, но Алекс являлся полноправным капитаном «Серебряной Розы».
Но было бы слишком большой ошибкой привыкать к роскоши хорошей мебели, к высокому потолку, к просторным комнатам, к санитарной комнате с настоящим бассейном и сауной. Все это приличествовало бесящемуся от жира туристу на круизном лайнере, но никак не капитану боевого корабля.
– Богато, – сказал Трейси, садясь в ближайшее кресло. Хакер постепенно приходил в себя.
Дверь в транспортную капсулу медленно закрылась и превратилась в экран. На экране расстилалось зеленое поле. Колыхалась на ветру трава, ползли по небу облака. Где-то далеко-далеко на горизонте блестела вода: то ли изгиб речушки, то ли берег озерца. Алекс ощутил секундный, но острый приступ ностальгии.
Даже пилоты-спец любят планеты. Иначе они не возвращались бы из рейсов.
– Сменить вид. Обзор. Ближайшая планета. Вписать в экран, – скомандовал Алекс.
На экране возник серо-голубой шар Гедонии. Интерфейс на корабле был понятливый.
– Тут найдется выпить? – спросил Трейси.
– Должно найтись, – ответил Алекс.
Бар он обнаружил в шкафу из драгоценного синего дерева – или очень удачной его имитации. Но выпивка уж точно не была имитацией. Сладкий ром с Эдема, коньяк с Земли, водка с Московии, знаменитый марсианский самогон – вода из древних морей, генетически модифицированный ячмень, приправлено медом песчаных термитов... Алекс достал бутыль белесой опалесцирующей жидкости. Поставил на журнальный столик.
– Надо же... с Большого Сырта! – восхитился Трейси. – Только раз пробовал. Он соленый в отличие от массовых сортов. Там соленые источники, и воду специально не дисстилируют...
Алекс достал положенные для самогона граненые стаканы, откупорил бутыль, налил.
– С днем рождения, Трейси. Компьютерщик кивнул.
– Спасибо, капитан.
Они выпили. Вкус и впрямь был солоновато-терпкий с едва уловимой медовой нотой.
– Что с тобой было? – спросил Алекс. – Если, конечно, это не личное...
Трейси пожал плечами:
– Личное... какая разница? Жизнь – сон, смерть – пробуждение... Я вернулся в свое детство.
Алекс ждал, неторопливо разливая вторую порцию.
– Я родился на Олимпе, капитан. Когда мне было семь лет, мои родители погибли. До десяти я жил в государственном приюте. Потом меня усыновил отставной пилот, живущий на Эдеме... ему было почти полтораста лет... Очень добрый, ласковый человек...
Алекс кивнул, ожидая. Трейси замолчал, размышляя о чем-то своем.
– И ты стал объектом сексуальной эксплуатации? – предположил Алекс.
– Капитан! – возмутился Трейси. – К вашему сведению, я до сих пор девственник – именно в память о своем приемном отце!
– Прошу прощения. – Алекс смутился.
– Мой отчим умер от старости, когда мне было пятнадцать, – сказал Трейси. – Но к этому времени я получил неплохое образование, вступил в Общество Киберморфов, в общем – смог пережить эту трагедию. Меня даже приняли в астрошколу. Конечно, натуралу было трудно соревноваться с программистами-спец, но, слава Нео, я все-таки добился своего... Так вот, сторожевые программы корабля вернули меня в десятилетний возраст. Только на этот раз меня никто не усыновил, я остался жить на Олимпе, пристрастился к электронным наркотикам и в бреду воображал себя взрослым, состоявшимся человеком, членом лучшей в галактике команды по настройке кораблей. Границы между правдой и ложью постепенно стирались. Временами я слезал с наркоты и снова превращался в одинокого несчастного подростка, живущего в интернате на суровой планете. Потом появлялись вы, и я понимал, что давным-давно вырос, что это были сторожевые программы «Серебряной Розы». А потом вы снова исчезали, я становился подростком с подключенным к нейрошунту генератором видений. Я совершенно запутался, капитан! Это длилось три недели...
Он снова выпил.
– Старая испытанная методика, – сказал Алекс. – Чем-то подобным пользовались повстанцы во времена Снежной Войны.
