Надо ещё заглянуть на «доску объявлений».
Разумеется, никто из работодателей или друзей не знает моего настоящего адреса. Если кто-то хочет связаться не просто с Леонидом, а с дайвером, то существует лишь один путь — поместить объявление на станцию электронной связи. Это просто компьютер с модемом и обширной памятью, куда может заглянуть любой желающий и прочитать все объявления. Кодированная метка позволяет отсортировать нужные депеши, шифр не даёт ламерам возможности подделывать чужие сообщения, а туманные фразы самих писем будут понятны лишь адресату. Полная анонимность и надёжность. Попробуй, выбери среди любовных интрижек, мелкого бизнеса и пустого трёпа секретную информацию.
Нечасто я нахожу на «доске объявлений» письма в свой адрес. Но сегодня их было два.
«Иван! В канун путешествия по лесу жду тебя там же, где мы занимались делением. Серый.»
Это Ромка. «Делением» мы занимались в «Трёх поросятах». А канун операции в «Аль-Кабаре» наступил четверть часа назад.
Я неожиданно протрезвел. С чего бы Ромке искать меня — и так срочно? Письмо он написал этой ночью. Интересно, сам — или под диктовку… Человека Без Лица, например?
Второе письмо я ожидал увидеть.
«Семьдесят семь. Где обычно, как обычно. Братья.»
Семьдесят семь — мой номер. Братья-дайверы в гневе…
Как велит Кодекс, я назвал Крейзи Тоссеру и Анатолю своё дайверское (и настоящее, кстати) имя.
Как велит Кодекс, они подали на меня жалобу. Я вторгся в их рабочее пространство. Применил оружие.
Такого не прощают.
— Неудачник… — пробормотал я. — Мать твою… что же ты со мной делаешь?
Будь проклят миг, когда я купился на Медаль Вседозволенности и пошёл тебя спасать!
— Вика, погружение, — приказал я. — Личность номер семь… Лекарь.
Я знаю три Ромкины личности. Включая волка, даже четыре. Но сегодня он пришёл в новой — тощенький очкастый юнец с всклокоченными волосами. Тот стоит у стойки, таращится по сторонам, и аккуратного Романа ничем не напоминает. Я узнаю его лишь потому, что юнец в один приём выпивает стакан перцовки.
— Ромка?
— Лёня?
Мы пожимаем друг другу руки.
— Пить будешь? — интересуется паренёк.
— Нет. Я уже… в реальности.
— Алкоголик, — бормочет Роман. Кто бы говорил! Судя по его стойкости к спиртному… — Лёнька, ты в курсе, что влип?
— В курсе. А во что?
— На тебя подали жалобу. Какой-то Анатоль и Тоссер. Детали обвинения ещё не сообщали.
Я киваю.
— Об этом знаю.
— А что, ещё неприятности ожидаются?
— Миллион.
Мы частенько работаем вместе. Я симпатизирую оборотню, а Ромка, похоже, мне.
— Лёня, в чём дело?
— А ты подумай.
Роман морщится, и вдруг нервно снимает очки.
— «Варлок»… твоя работа? — шепчет он.
— Угадал.
— Значит… «Лабиринт»…
— Т-с. — Я вспоминаю слова Шурки о растекающейся информации. — Не надо об этом.
Ромка подзывает бармена — сегодня это не живой человек, а явная программа, и наполняет свой стакан.
— Ну, Лёнька, круто… — бормочет он. — Ты влип. Ты в неприятностях по уши!
Я вдруг понимаю, что оборотень вовсе не напуган размером моих неприятностей и не переживает за меня. Он восхищён! Он в
