– Два года назад лафа кончилась, – резко говорю я. – Напрочь. Во-первых… люди перестали тонуть. Дип-программа погружала в глубину, но теперь это было контролируемое погружение. Словно ты прыгнул в воду на «тарзанке». Через сутки, ровно через сутки, плюс-минус десять минут, все возвращаются в реальный мир.
– У меня еще никогда не выходило сутки просидеть, – мрачно сообщает Илья. Отпивает пива, морщится. – А ломать чужие сервера?
– Дайверы перестали видеть дыры в программах, – говорю я. И ухмыляюсь, словно испытываю глубочайшую радость от этого факта. – Они могли входить и выходить из глубины в любой момент, не ставя таймера. И еще – ограничение по времени в двадцать четыре часа на них не действовало. Только… это все ерунда. Работы у них не стало. И дайверы передохли. Пошли заниматься всякой фигней.
– Блин… жалко, – похоже, Илья и впрямь не знал всех деталей недолгого взлета и падения дайверов. – А почему так вышло?
– Неизвестно.
Ответ достаточно короткий, чтобы исключить длинные расспросы.
– А Храм?
Я вздыхаю. Абсолютно искренне. Это тоже часть того, что лежит на моей душе.
– Когда м… хм. Когда дайверы поняли, что исчезают… один из них предложил создать памятник… ну и клуб своего рода… назвать его Храм Дайвера-в-Глубине. Все должны были принять участие в его создании. Ведь кое-что они умели и помимо своих особых способностей. Это должно было быть здание, недоступное никому, кроме дайвера. Несмотря на все случившееся – только дайвер должен был суметь в него войти…
– Его построили?
– Вот чего не знаю… Многие отказались. Сразу и начисто. Все были озабочены, как теперь жить. Мир перевернулся. Исчезла возможность заработка, исчез особый, привилегированный статус. И тратить время, силы, деньги, на такую дребедень…
– Так он есть? Храм Дайвера-в-Глубине?
В глазах Ильи по-прежнему вопрос. Я невольно засматриваюсь на него – чертовски выразительное лицо. Живое. Настоящее.
Я умею рисовать лица. Любые. Не на планшете – не так рисуют подлинные лица в глубине. Но я – дайвер. А он – нет.
– Илья, этот твой облик… Он – настоящий?
– А какая, фиг, разница? – Илья сразу напрягается.
– Ты и впрямь… мальчишка?
– Да! Так есть этот Храм?
Мне захотелось помотать головой. Полгода общаться, пусть мимоходом, со взрослым человеком, и вдруг узнать, что ему двенадцать лет!
– Я не знаю, – отвечаю я. – Честно – не знаю. Может быть, и есть.
Нет. Наверняка Илья врет. Не может он быть ребенком. Что, не видал я детей в глубине? Либо малолетние вундеркинды, невыразимо скучные и старые, либо… либо дети. У Ромки почти не ощущался возраст, но он все-таки был постарше…
– Ясно… – Илья встает. Хорошо, что ему не видно мое настоящее лицо. На нем сейчас наверняка такая гамма эмоций! – Хрен с ним, поищу…
– А в чем дело?
Запас неожиданностей на сегодня выбран до дна.
Но мы привыкли нырять глубже, чем дно.
Я словно заново вижу свой путь от офиса «Новых Горизонтов» к площади Билли Гейтса. Стены. Окна. Водосточные трубы… хотя еще никто не додумался учинить над Диптауном дождь.
Не может этого быть!
– У меня письмо в этот долбаный Храм! – Голос Ильи срывается, становится совсем тонким. – Вот!
Я протягиваю руку и беру конверт. Большой конверт из плотной бумаги, с вензелем компании и несколькими марками. Конверт кажется пустым… да он и будет пустой, пока его не доставят по назначению…
Адрес написан от руки. Буквы – сикось-накось…
Я ведь даже помню, как Ромка мне хвастался купленным планшетом. Возможностью писать от руки, своим почерком…
Храм Дайвера-в-Глубине.
