— Конечно. Умрет. От голода и жажды. Только какие к нам претензии? Наша пища для нее вовсе не ядовита. Возможно, невкусна, но не более того. От одежды у нее никакого дерматита не случится. И от того, что она сядет на кресло, ее зеленая шкурка не пойдет волдырями.
Ничего личного в словах Снега не было. Даже скорее сожаление. Но и милосердия в них искать не стоило.
Мне пришлось напомнить себе, что это не моя война. А потом, поскольку не помогло, что это и вовсе не война, а некий специально созданный для меня тест.
— Возьмем машину, — говорил Снег. — Выберемся в город, есть один милый ресторанчик… Морей, как ты понимаешь, на планете уже нет. Только болота, как до колонизации. Но у ресторана есть свои бассейны, там выращивают и рыбку, и крабов, и десяток пищевых водорослей…
Послушно, как автомат, я шел за ним. Из головы не шла зеленокожая девушка, стрункой вытянувшаяся посреди «мертвой» комнаты. Хоть мужик бы оказался, не так гадостно было бы…
У самой ограды базы стояли, небрежно оставленные на воздухе, несколько машин. Металлические, ничем не напоминающие челн, на котором мы прибыли. Открытые кабины, удобные кресла, колес, правда, нет, вместо них — две решетчатые трубы по бокам. То ли гравитационный двигатель, то ли воздушная или силовая подушка.
— А я думал, мы двинемся в лодке, — сказал я.
— Зачем? Это транспорт зеленых. Галис его взял, чтобы меньше на радарах светиться… все-таки приграничная зона. Прилетел бы какой-нибудь мирный транспорт и вывалил на головы десять тонн напалма…
Он запрыгнул в кабину.
— Снег, я, наверное, не поеду.
— Ты что?
— Посижу, посмотрю экран. Не хочу ходить как дурак, ничего не понимать.
Снег думал.
— Сядь на минутку в машину, — попросил он.
Я перебрался через низкий бортик, сел в соседнее кресло. Ничего, машина как машина. И есть пульт, значит, управление не только мысленное. Это хорошо.
— Извини, — Снег расслабился. — Извини, Петр.
— Да что такое?
Он вымученно улыбнулся, на миг показавшись почти мальчишкой.
— Вел ты себя странно. На зеленую так смотрел… в машину не хотел садиться. Они техники нашей боятся… до истерики. Опять же от обеда в ресторане отказываешься…
— Ты что, за шпиона меня принял? — искренне поразился я. Запоздалая бдительность показалась еще более нелепой, чем прежняя доверчивость.
— Ну, заколебался…
Засмеявшись, я выбрался из машины.
— Честное слово, не имею к ним ни малейшего отношения.
— Тебе привезти чего-нибудь? — покаянно спросил Снег.
— Съестного — обязательно. И…
Есть ли у них книги? Дурак. Если в лексиконе есть слово книга — значит, оно что-то обозначает.
— И какие-нибудь книги, по истории планеты.
Снег кивнул:
— Ты так предпочитаешь? Слушай, у вас забавный мир.
— Да уж куда забавнее, — согласился я.
— Ладно. Найду. Еще раз извини, Петр. Тень попутала…
Машина беззвучно поднялась над землей — и рванулась на торопливо раздвигающуюся ограду. А я остался стоять с раскрытым ртом.
До сих пор я был уверен, что название Тень — термин Геометров. Мало ли как можно назвать врага — Тьма, Зло, Тень… Но вот, Снег повторяет то же слово.
Значит, Геометры пытались разобраться в их жизни. Засылали регрессоров, и некоторые таки возвращались. И рассказали достаточно, чтобы испугать неустрашимых поборников Дружбы.