Глава 14
Сесилия занималась сексом с мужем. Это был хороший секс. Очень хороший секс. Чрезвычайно хороший секс! У них снова был секс. Ура!
– О боже, – произнес над ней Джон Пол, зажмурившись.
– О боже, – охотно согласилась Сесилия.
Как будто им вовсе ничто не мешало. Сегодня вечером они легли в постель и повернулись друг к другу так же естественно, как и в юности, когда только-только стали парой и им казалось немыслимым, что однажды они смогут заснуть рядом, не занявшись сперва любовью.
– Господи. Иисусе. – Джон Пол запрокинул голову в экстазе.
Сесилия застонала, чтобы уведомить его, что она тоже вполне счастлива.
Очень. Хороший. Секс. Очень. Хороший. Секс. Она повторяла эти слова в такт движениям их тел.
Что это было? Она напрягла слух. Кто-то из девочек ее звал? Нет. Ничего. Черт побери! Теперь она утратила сосредоточенность. Отвлекись лишь на мгновение – и всему конец. Она вернулась на первую клетку. По словам Мириам, решением был тантрический секс. Ну вот, теперь она думает о Мириам. Это уж точно конец.
– О боже, о боже.
Джон Пол, судя по всему, не испытывал ни малейших затруднений с сохранением сосредоточенности.
Гей! Какой из него, к черту, гей?
Девочки, которые уже должны были крепко спать, но еще только готовились лечь (мама Сесилии была весьма своенравна, когда речь заходила о расписаниях), пришли в восторг, увидев отца раньше ожидаемого. Они облепили его, перекрикивая друг дружку, чтобы рассказать о «Потерявшем больше всех», о Берлинской стене, о по-настоящему жуткой глупости, которую на днях ляпнула на балете Гарриет, о том, сколько рыбы им скормила мама, и так далее.
Сесилия видела, как Джон Пол попросил Изабель повернуться кругом, чтобы он мог полюбоваться ее новой стрижкой, и не заметила в его взгляде на дочь ничего странного. От усталости после долгого полета под его глазами залегли тени (он проторчал в Окленде большую часть дня, поскольку нашел более ранний рейс через Новую Зеландию), но он выглядел счастливым и весьма довольным тем, как ему удалось всех удивить. Ничего общего с человеком, способным украдкой проливать слезы под душем. А теперь они занялись сексом! Отличным сексом! И все было в порядке. Не о чем беспокоиться. И он ни словом не упомянул письмо. А раз тут не о чем говорить, значит там не может быть ничего важного.
– Ух… клево. – Джон Пол содрогнулся и рухнул на нее.
– Ты только что сказал «клево»? – переспросила Сесилия. – Привет из семидесятых!
– Да, сказал, – подтвердил Джон Пол. – Это подразумевало удовлетворение. И, раз уж об этом зашла речь, мне так показалось?..
– Все хорошо, – заверила его Сесилия. – Это было клево, чувак.
В следующий раз будет обязательно.
Джон Пол рассмеялся, скатился с нее и привлек ее к себе, обняв обеими руками и поцеловав в шею.
– Давненько был последний раз, – сдержанно заметила Сесилия.
– Знаю, – подтвердил Джон Пол. – А все почему? Вот почему я прилетел домой пораньше. Внезапно возбудился до чертиков.
– Я все похороны сестры Урсулы думала о сексе, – призналась Сесилия.
– Так и надо, – сонно одобрил Джон Пол.
– А на днях мне вслед свистнул водитель грузовика. Я еще вполне ничего, просто чтобы ты знал.
– Мне не нужен чертов водитель грузовика, чтобы знать, что моя жена еще вполне ничего. Готов поспорить, на тебе были эти твои спортивные шорты.
– Точно, – подтвердила она и чуть помолчала. – На днях в магазине кто-то свистнул вслед Изабели.
– Мелкий ублюдок, – буркнул Джон Пол, но без особого пыла. – С этой стрижкой она выглядит намного младше.
