- Орэн, Айрин, Элфи, познакомьтесь, это Дрэйланд из рода Аламия, он дракон и очень близкий мне друг, - сказала на одном дыхании, и тут же залилась выразительным серым цветом.
Орэн внимательно посмотрел на Дрэя, глаза пожилого мага подозрительно сощурились и он, казалось, боролся с тем, чтобы что-то сказать. Даже уголки его губ, неприязненно скривились, но что-то для себя решив, маг чуть улыбнулся и пробормотал, что ему очень приятно познакомиться. Я решила не заострять внимания на реакции мага, поскольку резонно рассудила, что Орэн, как и любой отец, всего лишь придирчиво рассматривает кандидата в ухажоры своей маленькой, пусть и не родной, но дочери. Ведь, как любой наставник-маг он когда-то давно признал меня и Кима, как своих детей.
Напряженную атмосферу разрушила вечно позитивная Айрин.
- Я так рада, что у нашей малышки, такой замечательный друг!
Дрэй обезоруживающе улыбнулся и кивнул. Элфи не сказал ничего, всё ещё продолжая сверлить взглядом наши руки.
- А где Ким? Что-то я его здесь не вижу и это странно? - как ни в чем не бывало, поинтересовался маг.
- Давайте, я потом все объясню, - сказала я, совершенно не желая поднимать неприятную тему в данный момент.
До начала первого этапа соревнований оставалось все меньше времени, и Айрин вызвалась переплести мне волосы так, чтобы они не стали для меня помехой и уязвимым местом во время битвы. Конечно же, я согласилась, поскольку самой мне удалось заплести косу, которая при малейших физических нагрузках начала бы рассыпаться. Эльфийка провозилась с моими волосами около получаса, и результатом её усилий стала коса, которая состояла из множества маленьких, плотно переплетенных косичек. Выглядело это необычно, но очень практично.
Ещё через какое-то время в комнату постучали, и пожилой человеческий мужчина, согнувшись чуть ли не до пола, попросил нас следовать за ним.
Мы шли по длинному узкому коридору, что был неясно освещён тусклым светом настенных ламп, больше напоминающих маленьких лунных светлячков. Страха не было, но волнение с каждым шагом накатывало на меня все сильнее. Больше всего на свете мне хотелось просто не ударить в грязь лицом. И не важно, если меня вышибут на первом же этапе. То есть, это будет обидно, но ещё обиднее будет, если я каким-либо образом опозорюсь (и что уж скрывать, по этой части я мастер). В данной ситуации, передо мной было несколько проблем: первая, постараться выиграть при этом сохранив свое инкогнито. Для этого я уже давно повесила на ауру необходимые заклинания, что дал мне дэйург. Но риск все же был. Что, если не смогу совладать с собой? Что, если кто-то из моих противников выведет меня из себя? Это было недопустимо...
Вы спросите, зачем выигрывать и вообще так все усложнять? Не проще ли напороться на меч противника, активировать чары доспеха и прекрасно проспать до обеда следующего дня. И я отвечу: 'Нет! Не сейчас. Просто не хочу этого! Не хочу больше, чтобы на меня смотрели, как на пустое место... Устала я от этого'.
Вторая проблема заключалась в том, что я была более чем уверенна, что сегодня на Арене Мастеров кроме эльфов, гномов, драконов и т.д., наверняка будут присутствовать Они. Не то чтобы меня это сильно волновало, ведь по-сути, я их даже не знала. Но отчего-то хотелось быть лучше. Постараться так, чтобы не увидеть в Их взглядах разочарования. Должно быть, во мне говорила гордыня, мол, посмотрите от кого отказались, я и сама без вас прекрасно справляюсь. Не важно, что где-то в глубине души я понимала, что их прямой вины в том, что произошло, может и не быть, но вссё равно винила Их.
Через несколько минут быстрым шагом по коридору, мы вывернули в более широкий проход, где нас уже поджидали оставшиеся двенадцать претендентов. Как это ни странно, но рядом не было ни их команд, ни многочисленных родственников, которые должны бы были их сопровождать. Полный пожилой мужчина, что проводил нашу маленькую компанию до этого места, остановился и, повернувшись к нам лицом, заговорил:
- Попрошу участников команды и родственников, оставить претендента и занять места отведенные на зрительных площадках, - не могу не отметить того, с каким подобострастием говорил мужчина. Он ни разу не столкнулся, ни с одним из нас взглядом, будто бы разговаривал в совершенно пустой комнате. Голова человека была слегка опущена, и казалось, что это её обыкновенное положение, то есть словосочетание 'распрямить плечи и поднять голову' было ему совершенно незнакомым.
