очередь. Она быстро двигается. Двое молодых мужчин русской наружности крутят обычную шаурму.
– Мне одну шаурму, – говорю я, когда подошла моя очередь.
– Привет. У нас не шаурма, у нас роран, – поясняет мне один из мужчин.
– А в чем отличие?
– Шаурма стоит сто рублей и невкусная, а у нас триста рублей и вкусная, – спокойно отвечает мужчина.
Должно быть, ему уже не в первый раз такой вопрос задают. Забавно. Такой ответ можно подобрать ко всему – и не подкопаешься.
– Тогда мне один роран, – соглашаюсь я, доставая деньги.
Мужчина начинает сыпать, лить и складывать ингредиенты на лепешку. Хирургические перчатки на руках внушают доверие, что уличной едой не отравлюсь. Что-то есть в этом человеке. Римский нос. Открытый взгляд. Он мне знаком.
– Вадик, ты, что ль? – осеняет меня.
– Я, – не поднимая взгляд, отвечает мужчина.
Вадим Полонский, мы с ним учились в универе. Не были лучшими друзьями, но приятельствовали. Очень креативный был. Придумщик. Ему прочили что-то хорошее, карьерное. Может, даже в Штатах. А потом как-то пропал из вида, контакты потерялись, и все! Надо же, какая встреча!
– Ты меня узнаешь? Это я – Максим Румянцев!
– Я тебя сразу узнал. Все ждал, когда ты меня узнаешь, – улыбнулся Вадим.
Я в растерянности. Вадик Полонский, самая светлая голова на потоке, – и шаурма? Не вяжется в моем сознании. Вадик – из тех немногочисленных ребят, которые могли всю ночь прокутить в клубе, а утром сдать экзамен на отлично.
– Ты как тут оказался? – не выдерживаю и спрашиваю.
– Да как. Вот так! – усмехнулся Вадим. – Да и с работы уволили. Вот решили с ребятами заняться. – Он показал рукой в сторону парней, один из которых раскатывал и жарил лепешки, а второй нанизывал на шампур мясо.
– И что, в прибыли?
– Да ну как, хватает… только это ж не главное.
– А что главное?
– То, что люди счастливы. Смотри, как они улыбаются, благодарят. Держи, пробуй! – он протягивает мне шаурму, точнее роран.
Я откусываю. Есть можно. Или я такой голодный?
– Ну как?
– Вкусно. Спасибо тебе, дружище.
– На здоровье. Заходи еще.
– Слушай, а ты во сколько заканчиваешь? Давай поболтаем?
– Да я не против. В девять мы сворачиваемся.
– Ну супер! Я подойду.
Поедая огромный роран, с любовью изготовленный Вадиком Полонским, я задумался над этим. Что может перевернуть наш мир? Несчастная любовь. Потеря работы. Смерть близких. Тяжелая болезнь. Да, пожалуй, и все. Не так много. Не так много шансов начать все заново. Не так много шансов найти свой путь.
В размышлениях брожу по Садовому. Не самое лучшее место для пеших прогулок. Гул машин и копоть.
Звонит секретарша:
– Максим Игоревич, это Лена. Вы можете говорить? – спрашивает она шепотом.
– Привет, Лена! – отвечаю я. – Чего шепчешься?
– Я звоню вас предупредить, – заговорщицки говорит она.
– О чем?
– Я написала за вас заявление на внеочередной отпуск. Чтобы партнеры не волновались, куда вы пропали. Я сказала им и всем пациентам, что вы уехали на два месяца в отпуск. Чтобы вы наверняка пришли в себя.
– И куда я уехал?
Лена замялась:
