Вампирша сплюнула.
- Да заткнись ты. Думаешь, такая крутая? Посмотрим, как ты запоешь, когда я оставлю от тебя мокрое место!
- Ты уже пробовала утопить меня, помнишь? Сбросить с крыши. Заморозить. Что еще ты там вытворяла?
- Это все Элен придумывала, - отмахнулась Ланнан. – Я только топила, да в кустах пряталась на Бегах. Когда ты выскочила невесть откуда. Думала, жертву присмотреть, а тут ты со своими ножичками…
А вот про ножички она зря мне напомнила. Сила струилась по венам быстро, придавая энергию.
Тут же два клинка выросли в руках.
Лицо Ланнан изменилось.
- Будешь со мной бороться? А не слишком ли ты возомнила о себе, ботаничка? Меня твои кактусы не впечатляют, оставь их своим недоразвитым студентам.
Отвечать я не стала. Зачем разговаривать с тем, кто хочет тебя убить? Словами Ланнан не взять, да я и не образец добродетели. Проповедями не воспитываю.
Я слезла с кровати; Ланнан тут же вскочила, и это движение выдало ее с головой: она нервничала и совсем не была уверена в своей победе.
- Нас услышат? – поинтересовалась я.
Ланнан помотала головой, внимательно следя за клинками. Которые, стоит заметить, служили лишь отвлекающим маневром. Я знала, как убить эту дрянь. Хоть для этого и требовалась нарушить все запреты, что я установила себе.
Вампирша не выдержала молчания и бросилась на меня. Я почти ушла от нее, но в последнее мгновение она схватила меня за волосы и как следует приложила головой о шкаф. Клинки за ненадобностью я бросила на пол, а потом развернулась и ударила Ланнан по лицу. Потом еще раз. А потом отпихнула ее от себя и выставила вперед ладонь.
Волна такой силы сорвалась из моей руки, что мне чудом удалось не выдать удивления. Ланнан подбросило в воздух и она, ударившись о стену, сползла по ней на пол, глядя на меня почти с ужасом.
Темные нити оплетали тело вампирши, меня трясло от отвращения, но я поддерживала связь изо всех сил. Клинок взлетел в воздух.
Еще мгновение Ланнан дышала, жила, жаждала моей смерти. Когда клинок бесшумно вошел в ее грудь, она не перестала жить, но дернулась, понимая, что это конец. Она, наконец, догадалась о назначении темных нитей: они вытягивали тысячелетний дух, разделяли тело и душу. Единственный способ справиться с нечистью раз и навсегда: дать некроманту заточить темную душу в магический артефакт. За артефакт сошел мой клинок, за некроманта сошла дочь некроманта.
Я никогда не была ботаничкой, как выразилась Ланнан. Отсюда все мои способности к оживлению растений: дочь некроманта может быть как некромантом, так и любой другой магичкой, но дочь двух некромантов ничем кроме темной силы обладать не может. Бывший ректор жалел меня, разрешил преподавать практику по ботанической магии, где моих минимальных сил хватало с лихвой. Я тайком (даже от самой себя) развивала свою силу, будто зная, что придется ее использовать. В то время как разум отчаянно сопротивлялся дару отца, магия лилась из меня потоками, пытаясь подчинить. Слишком поздно я поняла: неважно, какая сила тебе дана – темная или светлая. Важно то, как ты используешь ее. Можно быть самым светлым существом с черной душой. А можно творить добро, используя тьму, хаос и ненависть как источник, силы которого не иссякнут никогда.
Ланнан закричала так, что слышно было, наверное, во всем Вир Тонге. Та, которую раньше называли Адрианой, затихла, ее тело быстро тлело, а душа отныне металась в зачарованном клинке.
Я подняла его с пола и рассмотрела. Она не сможет выбраться оттуда. Вот только…по правилам заточенных духов следует отдавать в специальные гробницы, где ведут учет таким созданиям, но я не желала отдавать клинок отцу. Повинуясь внезапному порыву, я спрятала оружие в своем сундуке с платьями. Интуиция говорила мне, что он еще понадобится.
Я услышала торопливые шаги и нырнула в кровать. Почему я не хотела говорить, что Ланнан мертва? В глубине души я знала ответ, но тогда было не время признаваться в этом даже себе.
Это был отец. Он, заметив, что я не сплю, осторожно присел на краешек кровати.
