Океаниума. Тогда у него ничего не получилось, я нахлебалась противной сладкой воды, и остаток времени провела на прибрежных камнях, рисуя какие-то каракули на них.
А потому я тут же начала паниковать и выплыть, естественно, не могла. Ладно хоть дыхание задержать успела, иначе давно бы уж сознание потеряла. Тяжелое платье не добавляло оптимизма. Намокнув, оно тянуло ко дну. Воздух заканчивался.
Внезапно ощутив дуновение холодного ветра я закашлялась, пытаясь восстановить дыхание.
- Тихо, - сказал кто-то. – Тихо, Веста, дыши спокойно. Спокойно, я сказал, восстанавливай дыхание. Воды наглоталась?
Я помотала головой.
- Умничка, - меня усадили на землю и укрыли теплой курткой. На ощупь это был мех волка.
Только сейчас у меня начали дрожать руки и покатились слезы.
- Чего ты ревешь? – Михаил (а это был именно он) застегивал пуговицы куртки. – Все же нормально. Ты не видела, кто тебя толкнул?
Я снова помотала головой.
- Прекрати плакать, вишенка, - неожиданно ласково произнес ректор. – Сейчас мы пойдем в комнату, ты примешь душ, выпьешь травяного чаю, и все будет хорошо. Поняла?
-Н-нет, - пробормотала я, всхлипывая. – Высуши мне платье, по-пожалуйста, я пойду…
- Никуда ты не пойдешь! – рассердился Михаил. – Вода холодная, у меня аж челюсть сводит. Ты промерзла, а завтра тебе ехать. Мы выйдем через подсобку, никто не заметит. Там горячее подали, все едят. Миха твой в саду под присмотром Торониоса носится, да светляков ловит.
Михаил поднял меня на руки и сделал это так, будто я ничего не весила. Мне было неловко сидеть у него на руках тем более, что я вполне могла сама идти, но неожиданно приятно. От ректора пахло чем-то вкусным, едва уловимым, а то, как уверенно он нес меня наверх, способствовало не самым благопристойным мыслям.
Я нахмурилась. Образ Михаила, спящего в моей постели неожиданно показался таким притягательным, что я едва не расплакалась. Он ведь меня ненавидел…
Я прикрыла глаза, наслаждаясь поездкой верхом на ректоре. И открыла их только тогда, когда меня осторожно опустили на кровать.
Вероятно, от пережитого шока я без сил упала, намереваясь заснуть. Но с меня грубо сорвали такую теплую курточку и я возмутилась:
- Что ты делаешь?
- В душ! – рявкнул Михаил. – Быстро!
- Нет, - простонала я. – Я устала, дай поспать.
- В душ, Волверин. Иначе налью тебе ванну и сам буду из волос листья вычесывать.
После такой угрозы я мигом вскочила, хотя мгновение искушения было. Что со мной происходит? Я что, влюбляюсь в Михаила?
Душ в нашем учебном заведении был примитивным. Он представлял собой большую бочку, подвешенную над полом с отверстиями в ней. В столице, конечно, имелись души приличнее, даже магические (а в иных постоялых дворах и магички специальные были, для купаний предназначенные).
Однако горячая вода приятно расслабила меня, почти стерев страх от падения. На это раз, кажется, все обошлось, но кто знает, что случится потом? Убийца все ближе и ближе подбирался ко мне.
Заметив на полочке какие-то странные бутыльки, я сильно удивилась. На мои масла и зелья они не были похожи. Запах был резким, свежим и…принадлежащим Михаилу.
-А-а-а! – заорала я.
- Что? – в дверь просунулась голова ректора, но тут же исчезла. – Чего ты орешь, Волверин?
- Шампунь в глаза попал, - рявкнула я в ответ, яростно намыливая волосы.
- Ты орала так, будто тебя убивают!
- Зверский шампунь! – я в сердцах пнула стенку, и бочка опасно накренилась. – Ой!
Поспешив надеть предложенную мне рубашку (естественно, мужскую, да еще и пошитую грубыми нитками!), я выскочила из душа.
