– Отпустите Жозетт, – более требовательным тоном произнес Карнатар Вирне. – Вам не нужны лишние неприятности.
Сестра упала, словно мешок картошки, и что-то прохрипела сквозь слезы.
Ноги подкосились, и я села на пол, вся дрожа. Потом подняла голову. Карнатар ошеломленно смотрел на меня, явно не зная, что делать.
– Я должна выжить, – тихо сказала я, – чтобы рассказать… что они убивают детей… и обреченных. Богам до жертв… нет дела. Контроль Старейшин.
Он побледнел. До него наконец дошел смысл моих слов.
– Они подкинули дневник Мадлен, – лихорадочно шептала я. – Знали, что Старейшины придут, что я поговорю с Леасом. А он понял, что не сможет заставить замолчать, ведь я стала принцессой. Леас признался, он дал мне листок с пророчеством, как тогда, после свадьбы, но я его порвала.
Он медленно приблизился. Я увидела блеск знакомого пузырька и, вдыхая наркотик, успела подумать, что, возможно, некоторым не нужно спасение.
Сотни, – нет, тысячи людей смотрели на меня. Мы стояли на балконе перед всеми собравшимися на праздник встречи весны. Они смотрели на меня, ждали, что скажет принцесса, вновь обретенная народом. Карнатар стоял сзади, готовясь поймать меня, если я начну падать.
Никогда не думала, что сделаю это, но я оглянулась на него, ища поддержки. Он коротко кивнул и прошептал:
– Ты хотела этого. Скажи им.
Я взглянула на Облачную Гору. Ее вершина на этот раз не была скрыта в облаках. Впервые за многие сотни лет.
– Граждане империи! – Я не знала, когда Карнатар успел прочитать заклинание усиления голоса, но слова прогремели над площадью.
Я вздрогнула, когда он легко сжал мою руку.
– Я должна сделать заявление, – и глубоко вздохнула.
Посреди толпы началось какое-то движение. Пробиваясь через народ, к возвышению медленно двигался Леас.
– О Боги, – прошептала я, а Карнатар зло выругался.
Леас остановился. Он не сводил с меня глаз.
– Он устроит бойню? – спросила я.
– Да, – коротко кивнул Карнатар. – Не останавливайся, говори. Его обезвредят.
– Каждой паре, имеющей отношение к императорскому дому, довелось пройти обряд пророчества, проводимый Старейшинами. – Я снова говорила уверенно, но внутри все сжалось от страха, что наши люди не успеют обезвредить Леаса. – Многие из нас получили предсказания. Никто не знает, откуда пришли Старейшины и кто дал им священное право решать, сколько детей у нас будет и будем ли мы жить. Никто не может распоряжаться жизнью наших женщин! Каждый из вас об этом думал, но не решался высказать вслух.
Толпа затихла, слушая меня. Леас ухмылялся.
– Старейшины не избраны Богами. Они – истинные хозяева нашего мира, а не моя семья. Они контролируют правящий род, оставляя только угодных себе властителей. Они питают свои силы, принося в жертву наиболее талантливых магов. Они убили тысячи людей, чтобы только остаться у власти. Еще сотни вечно страдают, обреченные расплачиваться за так называемые «предательства», навязанные самими же Старейшинами. Вы думали, что они – ваши друзья, приоткрывающие завесу над будущим? Нет! Они – хозяева, которые контролируют каждый ваш шаг. Кукловоды, которые не думают ни о чем, кроме собственной силы.
– Она права! – Голос Карнатара разнесся вслед за моим. – Принцесса говорит правду!
– Откуда тебе знать, советник? – выкрикнул кто-то. – Принцессы Дейнатары не было столько лет!
Я вскинула руки. Над площадью появилась огромная иллюзия, показывающая меня, рыдающую на полу Облачного Храма, и Леаса, стоящего надо мной. В руках у него был черный листок.
