– Спасибо.
– Не за что.
Конец грустно вздохнул и махнул рукой, призывая чела.
На крючке несчастный Косций оказался довольно давно, примерно двадцать лет назад, и всё благодаря неуёмному азарту и глупости, впрочем… последний аргумент можно не упоминать, ибо в большинстве случаев неуёмный азарт является её синонимом. В те дни молодой, возможно – наивный, и абсолютно точно – неопытный в серьёзных делах конец крупно проигрался на ежегодном турнире Ордена и решил выправить финансовое положение, запустив руку в семейную казну. Дальнейшие события развивались, как в плохом фильме про шантаж или как в обыкновенной жизни. Через несколько дней деньги потребовалось вернуть, однако те средства, на которые рассчитывал Косций, не поступили, и ему пришлось перехватить наличные у шасов, которые обожали, обожают и всегда будут обожать ссужать крупные суммы молодым и наивным. К тому же по концевскому своему разгильдяйству Косций невнимательно прочитал документы, подписал то, что ему подсунули, и таким образом согласился на грабительские проценты. Ещё через неделю понял, что пропадает, и снова заглянул в казну, на этот раз – чтобы утолить безумный аппетит шасов. Почти спасся, но, как назло, увидел рекламную «зазывалочку» в «Три педали», поставил не на ту лошадь, вновь остался без денег и примерно через месяц запутал свои дела настолько, что шасы с удовольствием продали долговые расписки Сантьяге за три четверти цены.
О тонких подробностях диалога, состоявшегося у комиссара с Косцием, можно только догадываться, но с тех пор конец изредка встречался с навом и подробно отвечал на возникающие у комиссара вопросы.
– Не думал, что вы позвоните так поздно, – вздохнул Косций, отхлебывая кофе. И покосился на бокал. – Это у вас коньяк?
– Да.
– А мне можно?
– Будет лучше, если вы обратитесь к спиртному после нашего разговора, – с мягким нажимом произнёс Сантьяга.
– То есть оно мне понадобится? – округлил глаза толстячок. И сделал странный жест левой рукой, то ли пытаясь защититься от вопросов нава, то ли отгоняя приближающийся инфаркт. – Зачем вы меня пугаете?
На его животе тревожно звякнули две золотые цепи, и нав поспешил успокоить незадачливого агента:
– Поверьте, Косций, нет необходимости нервничать. Когда наши встречи заканчивались для вас плохо?
– Никогда, – поразмыслив, ответил конец.
Но они всегда начинались с лёгкой истерики, к которой Сантьяга успел привыкнуть.
– Я вас когда-нибудь подводил?
– Никогда.
– Почему вы уехали от Ружены?
Вызывать осведомителя прямо из постели оппозиционной жрицы комиссар не стал бы, но, проверив телефон Косция, он увидел, что конец покинул гостеприимную квартиру в Измайловском проезде, и только поэтому назначил срочную встречу.
– У неё испортилось настроение, – развёл руками толстячок. – После вашего визита, как я понимаю… И это печально, потому что мы как раз…
– Пожалуйста, без подробностей.
– И в мыслях не было, – опомнился Косций. И вновь припал к кофе. В отличие от нава, конец заказал настолько огромную чашку, что казался сидящим на её берегу рыбаком.
– Кому звонила Ружена после моего ухода?
– Ничего такого не слышал.
– Уверен, жрица не сдержалась и принялась за разговоры до того, как вы покинули квартиру, – ровно произнёс Сантьяга.
Со стороны чашки донеслось грустное прихлёбывание.
– Что вы слышали, пока одевались?
Косций помолчал, после чего осторожно приподнял левую бровь:
– Может, ничего?
– Вы знали, что я спрошу, а значит, не могли не прислушиваться.
Добровольно стал служить агент или нет, но через месяц-полтора он начинал исполнять свои обязанности с надлежащим рвением. За этим комиссар следил строго.
– Ружена позвонила Мирославе, – сдался конец. – А после собиралась поговорить с Любавой и своим бароном.
– Откуда вы знаете?
– Ружена говорила об этом в разговоре с Мирославой.
Начав рассказывать, конец быстро вошёл во вкус и не забывал о важных подробностях.
– Значит, Ружена окончательно решила атаковать, – пробормотал Сантьяга. – Ожидаемо…
