А то ведь добавят… будет жареная наложница.
Лиля бы и добавила. Но — завтра. А до завтра…
Слава богу, на первом этаже отыскался хоть кто-то неспящий. А именно — служанка, которая долго не могла понять, какого лешего нужно графине. Но потом-таки разбудила хозяина.
Тот выполз, зевая и почесываясь, выслушал все, что высказала взбешенная Лиля — и помог запереть рыдающую Нилей в погребе.
Туда же отправился и неизвестный из-под окна, благо, он был один.
Утром разберемся.
А сейчас… может, хоть часа два удастся поспать?
Учитывая, что служители Альдоная предпочитали проводить службу на рассвете — надежды было мало. Ну, хоть просто полежать.
Утром Лиля нацепила бело-зеленые обновки — благо для этого даже служанки не требовалось — и отправилась на службу. Тихо радуясь, что тут не нужно покрывать волосы.
Все продолжали спать, поэтому графине Иртон пришлось идти с семьей хозяина трактира. То есть — жена, две дочери и три сына. Старшей — лет пятнадцать, младшему — не больше пяти. И такого кроху в церковь?
Вот уж чего Лиля не одобряла! Ее бы воля — она бы вообще запретила и крестины и посещение церкви до двадцати одного года. Вот включится у тебя головной мозг, станешь совершеннолетним — тогда и решай, к какой конфессии тебе принадлежать. И нужна ли она тебе вообще? Или на фиг?
Влияние религии на подростковые мозги она наблюдала сама — и ей это резко не нравилось.
Туда же, на службу, отправились и Лилины крестьяне. Совершенно неожиданно для нее. И поглядывали на свою госпожу как-то… свойски?
Лиля не могла подобрать правильного определения. Глядели так, словно она делает что-то правильное. Логичное.
М-да. Дома она в храм не ходила… дома?
Иртон уже стал ее домом? Забавно…
А может надо было бы? Лиля вздохнула. Не хотелось. До изжоги. Но соответствовать — надо. И так — проблем может быть выше ушей. Медицина, новые знания, вирмане опять же… А церковь оказывала большое влияние на людей раньше…. Она что-то такое читала… вот!
Анжелика! У нее супруга засудил какой-то псих-монах по обвинению в колдовстве! Кстати — тоже граф…. Но там король еще лапку приложил… а ей не по фиг?
У нее-то связей вообще ноль! Натурой — и то взятку не дашь с такой фигурой. Разве что найдется сумоист- маньяк!
Нет, ходить придется. И молиться. Или делать вид. Вытерпим!
Единственное, что себе позволила Лиля — подозвала Треза Матти — и приказала рысью лететь на корабль к вирманам и сообщить Лейфу, ЧТО было ночью. Так и так, усыпили, покусились — все в красках…
Судя по искрам в карих глазах — парень понял, чего от него хотят. И умчался так, словно его собаки за пятки кусали.
А вот в церкви… неожиданно было — уютно?
Высокий потолок, расписанные белыми и голубыми тонами стены, зеленый пол, никаких картин… Только солнце — и на его фоне белая птица. Голубь?
Похоже…
И скамейки. В отличие от обычной церкви, в которой сидеть не получается. А вот запах…. Фу!
Благовония и здесь уважали. А с учетом нелюбви к мытью получались просто вония.
— Ваше сиятельство?
— Достопочтенный Торий, — Лиле даже оборачиваться не надо было, чтобы узнать этот вкрадчивый голос.
— Я рад вас видеть на службе, в нашем убогом храме…
— Не скромничайте, не такой уж он убогий, — ухмыльнулась Лиля. — Здесь очень мило и
