Против лома нет вампира.

Из голубого глаза выкатилась слеза. Обычно вампиры плачут кровью, но эта слезинка была прозрачна, как стекло.

— Юля…

Больше он ничего не говорил. Наверное, просто не мог. Я повернулась к Даниэлю.

— Как скоро они смогут встать на ноги?

— Не знаю. Три дня, пять дней, неделя…

— Ты оправился гораздо быстрее, — заметила я. — Всего за одну ночь.

Моя рука, независимо от моей воли, гладила шелковистые волосы вампира. Такие мягкие, такие тонкие, совсем как у ребенка.

— Ты делилась со мной не только кровью, но и силой.

— И что с того?

Я искренне не понимала, что мне хочет сказать Даниэль.

— Кровь помогает вампиру восстановить его силу, необходимую для регенерации. Поэтому им потребуется очень много крови. А сила, твоя сила — ты дала мне ее, и тем самым избавила от необходимости вырабатывать ее самому, понимаешь? Я смог поправиться гораздо быстрее именно благодаря твоей способности делиться.

Я кивнула. Теперь я понимала. Очень неотчетливо, на пределе разума, «в осях», но понимала. Неужели нет никакой возможности помочь нашим друзьям!?

— Только если ты поделишься своей силой, — ответил на мой незаданный вопрос Даниэль. Или я произнесла его вслух? Я могла это сделать. А могу ли я поделиться силой?

— Я бы не стал рисковать. Ты и так многое сегодня сделала и еще больше должна сделать.

На этот раз я точно не говорила вслух. Я посмотрела на вампира. Даниэль даже не подумал смутиться.

— Мы недавно знакомы, но я уже могу предсказать некоторые твои действия. Иногда ты бываешь милосердна до глупости.

Милосердна до глупости. Я? Не знаю, что бы я сделала дальше, но тут мой взгляд опять упал на Вадима. Бедный мой друг. Высшие Силы! Жалость захватила меня бешеной горячей волной — и накрыла с головой. Я захлебнулась ей и только тогда поняла, что едва сдерживаю слезы. И все-таки не удержалась. Одна крохотная слезинка упала Вадиму на лицо. Вампир удивленно заморгал. А я вдруг ощутила, как между нами собирается моя сила. Та самая, которой я делилась с Даниэлем и с Мечиславом.

— Юля!

Голос Даниэля был полон тревоги, но отойти я уже не могла. Поздно. То, что накапливалось между нами, было как маленькая шаровая молния. Или она разрядится, или сожжет кого-нибудь из нас. Скорее всего — меня. Я не вызывала ее, но моя энергия пришла и уходить не собиралась. Сила росла, пробегала по коже щекочущими волнами, вспыхивала белыми огоньками в глазах, заставляла встать дыбом волоски у меня на теле, скапливалась напряжением внизу живота. Ожог на груди пульсировал, как самостоятельное сердце. Даниэль вдруг оказался рядом. Я поняла это, только когда его руки обхватили меня за талию — и тут же отдернулись, как от серебра.

— Выплесни это! Ты сжигаешь себя!

Я застонала. Я отлично понимала, что долго так не выдержу, но не знала, как освободиться от энергии, скопившейся в моем теле. Высшие Силы, как!? Как я делилась своей энергией с другими!? Сила ревела в моем теле никому не слышным Ниагарским водопадом. Огонь пробегал по моей коже, и это было почти пыткой. КАК!?

Даниэль резко сорвал у меня с руки повязку. Кровь плеснула брызгами — а он толкнул мою руку так, что я задела Вадима по лицу. Вампир охнул от боли — и тут же выгнулся дугой. Мою кисть словно приварило к его губам, и моя кровь текла ему прямо в рот. Клыки в меня не вонзились, но это было и не нужно. Я не могла отдать много крови, я была больна и измучена. Но моя сила перетекала в рот вампира вместе с кровью. Сверхъестественный коктейль. Тело Вадима выгнулось дугой так, что наверняка свалилось бы со стола, если бы не серебряные цепи. Они врезались ему в кожу, и потекла кровь, но вампир не обратил на это никакого внимания. Он пил меня, как умирающий от жажды. И я легко определила момент, когда поток силы начал стихать. По моему телу катился уже не бешеный водопад, но весеннее половодье, а потом и летняя спокойная речка.

— Довольно! — Даниэль грубо рванул меня за куртку, отбрасывая в сторону. Я покатилась на пол, ударилась обо