Против лома нет вампира.

что?

— Это правильно. — Согласился вампир. — Я не слишком хорошо собой владею. Идите.

Я кивнула, и мы вышли за дверь.

Я решилась заговорить только на улице.

— Даниэль, что со мной происходит?

— Что ты имеешь в виду? — вампир осматривал улицу. — Если никто не появится в ближайшее время, придется отойти от дома и ловить их в другом месте….

— После выброса энергии в первый раз я чувствовала себя крайне паршиво. Во второй — лучше. Вполне терпимо. Сейчас у меня такое чувство, что выброс энергии меня лечит. Ты можешь это как-то объяснить?

— Могу, — отозвался Даниэль. — Только тебе это не понравится.

— Я это переживу. Ну, так?

Вампир по-прежнему оглядывал улицу. То ли искал прохожих, то ли не хотел смотреть мне в глаза.

— Юля, ты легко набираешь энергию. Причем — откуда угодно. Из прочитанной книги, просмотренного кинофильма, красивого цветка, слез ребенка — всего, что вызывает у тебя хоть какие-то эмоции. В этом твоя сила и твоя слабость. Ты легко набираешь силу, но эта сила может быть и с отрицательным знаком. Сегодня утром ты пила кровь. Это чисто вампирский способ. Но для тебя эта энергия — положительна или отрицательна?

— Хрен ее знает.

— Жаль, что ты сама не знаешь. Пытки — это тоже вид силы, но эта сила была получена с отрицательным знаком. И потом, когда ты смотрела на пытки наших друзей, пребывая в облике призрака — это тоже дало тебе силу. Но отрицательную.

— Не понимаю. Я считала, что энергия не бывает плохой или хорошей. Ну, как электричество. Оно же не хорошее и не плохое!

— Да, но может быть электрическая лампочка, а может — электрический стул.

— Но это не получение, а применение энергии.

— Юля, — серые глаза блеснули на меня раздражением, — Магия имеет очень мало общего с физикой! А я — плохой теоретик. Тебе надо поговорить об этом с Мечиславом. Он знает лучше. А пока постарайся запомнить, что от своего смеха энергия одна, а от чужой боли и злости — совсем другая. И чем меньше ты будешь принимать в себя второй энергии, тем тебе же лучше. О! А вот и наши объекты!

По улице медленно шли двое мужчин. Среднего возраста, среднего роста, среднего достатка, судя по одежде. Больше я ничего не могла сказать. Наверное, потому, что старалась не смотреть на них, как на людей. Иначе потом будет тяжело. Объекты — и все тут. Интересно, буду ли я потом страдать от угрызений совести? Хотя нет. Неинтересно. И так знаю, что буду. И за это, и за убитых раньше людей, и за замученного оборотня, и за тех, кого живьем съели крысы — за все. Страшно. Но сейчас мне бы выжить. А потом буду думать.

Пока я пыталась обнаружить в себе совесть и воспользоваться ей, Даниэль сделал шаг навстречу мужчинам.

— Идите со мной, — тихо приказал он.

Его голос скользнул пол моей коже, как плеть. Я дернулась и едва не сделала шаг вперед.

Да что это со мной такое!? Я что — тоже попадаю под гипноз? Или просто чувствую то же, что и эти бедолаги, но могу сохранять спокойствие? Даниэль медленно отступал назад, ужасно напоминая Нильса, приманивающего крыс. Глаза его не отрывались от лиц мужчин — сразу от обоих.

— Юля, помоги мне, — попросил он тихо.

— Что я могу сделать? — мой голос был таким же тихим и неуверенным.

— Возьми меня за руку и веди, чтобы я не упал. Я не могу отвлекаться.

Я послушно сжала его руку. Странное мы зрелище представляли со стороны. Вампир, пятящийся как рак, я, ведущая его за руку, двое мужчин, словно зачарованные, идущие на его голос. Хотя почему — словно? Они и были зачарованны. До дома оставалось десять метров, пять метров, два метра, потом мы вошли внутрь, и я поспешно захлопнула дверь за мужчинами. Даниэль бросился вперед, словно молния. Я даже не успела заметить, что и как он делает. Двух ударов оказалось достаточно. Мужчины тюфяками осели на пол. Вампир без лишних церемоний прихватил каждого из них за левую руку и поволок за собой. Я хлопала глазами.

— Ты можешь не спускаться вниз, если не хочешь, — бросил он через плечо.