договоритесь — так в твоей семье и будет. Но сразу обещаю, никто никого насильно ни в семьи, ни в отдельные дома не гонит. Зато должен предупредить заранее, когда в этот мир переберутся все гараны, в поселке будет очень тесно. Поэтому летом в домах будут жить дети и старики, а мы все перейдем в палаточные лагеря. Однако к зиме худо-бедно место в новых домах должно быть у каждого… по моим расчетам, должны успеть. Лето тут длинное, а зима мягкая. В крайнем случае, в первую зиму потеснимся, сделаем двухъярусные кровати, у нас ведь теперь впереди куча свободного времени, и никакой войны.
Рыбаки притихли, задумавшись, всё это было ново, непонятно, тревожно и почему-то очень заманчиво.
— А вот если я не хочу рыбу ловить… — худой высокий немолодой мужчина смотрел на Сена с легким вызовом.
— Ну а что ты хочешь делать? — почему-то в его тихом голосе землянину послышалась горестное отчаянье.
— Что-нибудь красивое… — губы мужчины криво ухмыльнулись, но Арсения уже зацепили его слова.
— Тогда ты поступаешь под мое непосредственное начало, бери свои вещи, идем, — не обращая внимания на насмешливое фырканье рыбаков, как видимо, давно избравших странного соплеменника объектом для шуток, непреклонно решил правитель, поднимаясь со скамьи.
— Тогда и Милоха возьми… он всем рыбакам обереги режет и украшения из раковин собирает… хотя и однорукий.
— Как однорукий? — возмутился Арсений, — а ну-ка, покажите мне его.
Один из молодых рыбаков бросился вон и вскоре в дверь протиснулся круглолицый парень с встревоженными глазами.
— Сколько у тебя рук? — в лоб встретил его вопрос Арсения и парень вдруг побледнел.
А кто-то нетерпеливо дернул висевшую у него на плечах шубейку и изумленный вздох пронесся по кухне. У резчика и вправду было две руки, но почему он прятал вновь обретенную конечность, стало понятно только после его слов.
— Повелитель, я не выношу море! Меня в лодках тошнит, голова делается как камень… можно я буду делать что-нибудь другое?
— Милох, ты меня совсем не слушал? Нам не нужно много рыбы, мы будем сажать овощи и зерно, разведем сады и ягодники. И мясо у нас будет всегда, поэтому народу не нужно столько рыбаков! Пусть ловят рыбу те, кто эту работу любит! А ты поступаешь в команду вот к нему… кстати, как тебя зовут?
— Дирг… Диргос.
— Значит, с этого момента ты Дирг, наш главный художник. Вещи собрал? Милох, ты тоже можешь идти с нами, найдем и тебе место. Если хочешь.
— Хочу, я сейчас, — круглолицый торопливо рванул за вещичками.
— Смотри, пустишь панаху в кладовку, рыбы не увидишь, — загадочно обронил кто-то и рыбаки хитренько захихикали.
— Что такое панаха? — заинтересовался Арсений, и все притихли, не зная, как объяснить чужаку такую понятную всем поговорку.
— Ну и что они тут сидят? — нарушил установившуюся тишину возмущенный голос ворвавшейся Харрис, — я, что ли, им мясо таскать должна?
— Бери тех, кто тебе понравится, — хмыкнул повелитель, поднимаясь со скамьи, — и веди за мясом, да в следующий раз не бегай сама, что, девчонок нет?
— Я по пути, отвела Манист с её стаей к Урсе, и еще за тобой… там тебя ждут.
— Иду уже, только прихвачу парочку художников, — согласился Арсений, — найдется им комнатка?
— Придумаю, Урса с Иннуман все равно теперь дома не живут, — втора догадывалась, что неспроста Сен ведет домой новичков, которых назвал как-то странно, и ткнула пальцем в тех рыбаков, кто показался ей плечистее других, — ты и ты, идете со мной.
