попросила я, когда он, наконец, опустил глаза.
— Лайори, — тихо шепнул ректор, сейчас не напоминавший себя прежнего.
— Я могу идти? — еще раз спросила я, хотя была вправе без спроса пойти к себе. Я же теперь почти королева. Почти Селена.
День икс наступил как шаловливый пацан кошке на хвост. Конечно, ждали мы его долго, и все приготовления уже почти закончили, но, тем не менее, проснувшись, я подскочила как ошпаренная. Натянула на себя что попало и полетела ни свет ни заря в кабинет в ректору.
Мирослав встретил меня злой, не выспавшийся и в коричневом махровом халате, чтобы окончательно напомнить мне медведя, разбуженного во время спячки. Я ловко пригнулась под его рукой и проскочила в кабинет, первым и, видимо, последним делом подбегая к компьютеру.
Ректор моргнул, не совсем понимая, что только что произошло. Но надо отдать человеку должное: несмотря на то, что его подобным образом разбудили, он все же сообразил в какую сторону орать:
— Какого черта тебя здесь надо в субботу в семь утра?!
Я не струсила, но, все же остерегаясь реакции, ответила:
— Мы не напечатали бланки регистрации.
Не знаю, о чем я думала. Но этот факт в семь утра казался мне намного важнее, чем злой и страшный ректор. Только сейчас я начала понемногу осознавать, что ректор все-таки страшнее, а бланки можно напечатать и потом. А можно и вообще написать от руки, благо, ручками завхоз исправно всех снабжала, а вместо линейки можно использовать даже дверные косяки, при условии, что ручка пишет в горизонтальном положении.
Мирослав, похоже, не собирался убивать меня прямо сейчас, но только потому, что он еще не придумал спросонья достойной реакции на мое поведение. Он думал минут пять, я уже успела загрузить все необходимые программы и начать быстро набирать нужный текст, чтобы прикинуться дико занятой. После такого продолжительного перерыва орать на меня было бесполезно, поэтому недовольный барон только и спросил:
— И ты только ради этого меня разбудила?
— Вы можете идти спать дальше, — ляпнула я, даже не успев прикусить язык. Интересно, это называется заторможенной реакцией или наоборот?
— Наглеешь с каждым днем, — прокомментировал ректор, но в сторону спальни все же пошел. Затормозил на половину пути и решил добавить: — Бумага в верхнем ящике стола. Думаю, как правильно ее поставить, ты разберешься.
Я кивнула, но не успел он уйти в спальню, как в дубовую дверь кабинета что-то с силой стукнулось, а потом очень сильно опешило оттого, что эта самая дверь поддалась. В дверном проеме стояла ошарашенная Анжела, которая, впрочем, увидев меня, тут же воспаряла духом:
— А, Снежаночка, доброе утро! Ты уже здесь!
— Доброе утро, Анжела Игоревна! — гаркнул Мирослав, видимо в попытке испортить настроение кому- то помимо себя.
— Доброе утро, барон! Вы представляете, мы же сценарий не напечатали вчера!
— Какой сценарий? — опешила я.
— Как какой? Мы же с тобой ведем! Нам надо знать, что говорить!
— А ты разве так не скажешь?
— Я, конечно, могу своими словами, но я же все перепутаю и скажу неправильно.
В очередной раз постучали, но на этот раз более деликатно, чем Анжела. Мирослав яростно вернулся обратно к двери и почти со стуком о стену открыл ее перед испугавшимся Олегом.
— С добрым утром, — после некоторого молчания кивнул вновь прибывший в наши ряды.
— Здрасте! И ты к моему принтеру?!
Олег выглянул из-за плеча Мирослава, чтобы увидеть упорно печатающую меня и весело махающую Анжелу.
— Видимо, да. Мне надо путевые карты размножить.
— Замечательно, проходи!
Но не успел он даже приблизиться к нам, как дверь снова открылась, но более робко:
— Здравствуйте, Мирослав Борисович! Я вижу, вы уже не спите. А можно я на вашем компьютере распечатаю
