держал.
— Зато я теперь знаю, что говорить, — я постаралась улыбнуться.
Тело уже откровенно бил озноб, хотя в комнате было тепло. Его глаза такие глубокие, такие насыщенные, такие родные и такие чужие. Мне хотелось поцеловать его, прижаться к нему, но одновременно с этим я боялась своих желаний. Так долго находиться вдалеке и вдруг оказаться рядом. Что может принести все это?
Я закрыла глаза, потянулась. Юра нагнулся ко мне, собираясь коснуться губ. Я ощутила его дыхание, а потом он неожиданно отстранился, чмокнул в лоб и обнял за плечи.
— Ты вся дрожишь.
— Ты холодный, — не задумываясь, шепотом ответила я.
Он не нашелся, что ответить. Так и стояли молча. Я заглядывала в его глаза просительно, умоляюще. Хотелось расплакаться, но я не могла выжать из себя ни слезинки. Юра, Юрочка, я не понимаю, что происходит! Ты сам пришел ко мне, сам захотел поговорить, так почему же смотришь равнодушно? Обними меня, как раньше, тепло, накричи, в конце концов, чтоб в жар от злости бросило.
— Имя, — не выдержала я гнетущей тишины, сдалась первая.
— Непривычно, правда? — без эмоций ответил он, высказал факт. — Но ты сама его выбрала, тебе надо привыкать.
— Знаю.
Юра коснулся моего виска, убрал прядку на ухо. Пальцы холодные словно ледяные, и меня знобит. Надо попросить у Арии обогреватель.
А потом наклонился, губы к губам, сдержанные, жесткие, сухие. Я отпрянула:
— Наверное, мне лучше остаться одной.
Он без лишних слов вышел, тихо хлопнула дверь, а я обессилено осела на пол, прислонилась к кровати. Ногти прошлись по покрывалу, пальцы сжались, схватили, смяли, стянули, разворошив постель. Я потеряла себя. Я похоронила себя. У меня остались только мои глаза. Но мои мечты вдруг стали реальностью. Вот только я не знаю, остались ли они по- прежнему моими? Да, я, как и раньше, хочу быть с Юрой, но что-то держит. Что? То, что я сейчас принцесса, что он должен быть с Арией, что он целует не мое лицо?! И смотрит иначе…
Я повернулась с дикой усмешкой к зеркалу. Глаза красные, вот-вот должны политься слезы. Спутанные волосы обрамляли сумасшедшее лицо. Я его ненавижу…
Я медленно встала, подойдя к своему отражению. Коснулась рукой поверхности, за которой должна была прятаться я. С меня медленно сполз облик принцессы Миранды, и осталась девочка с голубыми волосами. Я шагнула вперед, выходя из отражения уже с тем лицом, которое недавно похоронили. Вот она та, на кого с нежностью смотрел Юра. Вот она я настоящая. Я не эта кукла, созданная для того, чтобы пожертвовать собой ради чужого мира!
— Добрый день, барон Волков, — голос Игоря, который все это время находился в кабинете, вытащил меня с края безумства. — Она у себя в комнате.
Я вздрогнула, чувствуя, как на плечи упали спутанные тяжелые белые волосы. Уже не обращая внимания на то, кто я и как выгляжу, я схватила из шкафа платье, которое собиралась сегодня надеть и забежала в ванную.
Я слышала, как открылась дверь. Чтобы Олег не искал меня, крикнула:
— Я сейчас переоденусь и выйду!
— Я не тороплюсь.
Я успела даже причесать волосы, перед тем как вышла в длинном бежевом платье, отороченном золотой каймой. Олег без лишних слов подал мне серый Рейхардский плащ. Не попрощавшись с Игорем, мы вышли из башни, молча брели к антресолям.
— Кажется, говорили, что меня будет сопровождать Мирослав, — завела я разговор, не зная даже, что мне вообще следует делать.
— Тебе не нравится моя кандидатура?
— Намного лучше ректора, — без особых эмоций признала я. — Просто мне интересно, что заставило его переменить свои планы. Моя бабуля?
— Нет, Валерия Анатольевна здесь ни при чем. Просто возмутилась Альбина. Она заявила, что Мирослав нужен там, или еще где-нибудь, но точно не рядом с тобой. А я и так всегда рядом, так пусть так и будет.
