Глава 16
Ожидание Маруси
Маруся любовалась на фотку капитана, которую так ловко удалось раздобыть, вручив ему на прощание «подорожники». Всю серию кадров шлем Нах-Наха снял безупречно, да вот только действительно хороший снимок, где капитан не был бы уж очень удивленным, оказался лишь один. Хотя, ей больше и не надо.
Фотографию отпечатала, заламинировала и хранила в нагрудном кармашке в снайперской книжке. Ровно по размеру получилось, хоть и не подгадывала. Доставала лишь тогда, когда никого не было рядом. На снимке капитан вышел задумчивым и решительным, и в глаза смотрел прямо, как тогда.
Никто из девчонок об их утренней встрече не знал, а Нах-Нах… если его не спросить, так он обычно и не скажет. Нет, в его умение специально сохранить секрет верилось мало, однако ж — вон, сколько времени прошло, а никто её о капитане не спрашивает, напротив даже — пытаются свести с Власовым, что учится с ними с этого года. А тот и рад стараться, то букет цветов подбросит на кровать, то предложит на озеро слетать, хотя на него в воздухе смотреть страшно. Маруське удавалось отделываться от этого поклонника вежливо и не слишком обидно. Он вообще- то забавный, особенно когда смущается.
Хотя все равно неловко было встречать его тоскливый взгляд — прямо как у Фагора, когда тот просится у Федьки на охоту с мегакотиками. Пришлось переключать внимание мальчишки на Стебелька. Получилось не очень — Стебель от неожиданности дала парню в ухо, а Маруську позже чуть не убила. Вот только эффект вышел неожиданно положительный. Мишка теперь просто фанатеет от Стебелька. Если бы ещё эта каланча была к парню поласковей, совсем хорошо бы вышло. Но не судьба — сваха из Маруси оказалась никакая.
Заглядывался на неё не только Власов — замечала, конечно. Однако теперь на фоне Савельева все парни казались сущими детьми, даже те из городских, кто постарше на год-два — и ничего она с этим поделать не могла. Правда, не очень-то и старалась.
Ей бы увидеть ещё раз седого капитана хоть одним глазком, да разобраться в чувствах своих перепутанных. Да увериться — правда ли он ей такое предложил, или послышалось с перепугу. Все же самой себе Маруська честно признавалась, боится она его, как огня. Вот ни к кому такого не испытывала, чтобы сердце замирало и в пятки проваливалось и дыхание перехватывало от одного взгляда. А тут — поди ж ты! Никогда не считала себя трусихой. Вот и сделала фотографию, чтобы привыкнуть, чтобы научиться страху своему в лицо смотреть. Приём известный, от деда ей достался. Должен сработать.
Да только уже больше двух месяцев прошло, от капитана ни слуху, ни духу, а её всё не отпускает. Как посмотрит на фотку, так и нахлынет: «Будешь моей?» — вот что запомнилось ярче всего… И почему сразу не сказала «да»? А вдруг передумает и в другой раз не спросит? От таких мыслей становилось ещё тоскливей. Даже дышать приходилось с усилием, словно что-то стискивало грудь.
Хорошо хоть учеба занимала действительно очень много времени — не оставалось досуга, чтобы горевать и сомневаться. И ещё почему-то жутко хотелось, чтобы хоть что-нибудь произошло.
Впрочем, некоторые странности всё-таки случались. Не так давно подошел к ней Нах-Нах и спросил: «О чем ты мечтаешь?». Маруська хотела было высказать на этот нескромный вопрос, что думает, во-первых, о самих таких вопросах, а во-вторых, о тех, кто их задаёт. Да, сама не ожидая, оробела. Увидела вдруг, как вымахал и повзрослел парень, недавно ещё казавшийся мальчуганом. И смотрит серьезно. Но от язвительности всё равно не удержалась — ляпнула в шутку: «В джакузи понежиться!». Хотя саму эту джакузи отродясь в глаза не видела. Парень задумчиво кивнул и потопал прочь. Опрос, что ли, проводит? Кто его разберет!
Она бы забыла об этой впопыхах смороженной глупости, да только недели не прошло, как привезли в школу эту самую джакузи. Переполоху было! А от кого — никто не знает. И записка еще была, переданная директору ухмыляющимся водителем, а там лишь два слова: «Для девочек».
Сам-то Ксаверий лишь головой мотал, мол, не знает ничего, его дело маленькое — доставить. Нах-Нах вообще глаза расширил, так что добиться от него не удалось ни одного внятного слова. Да и Мелкая всё время рядом с
