Рустамку-каботажницу. А в другой — ту леди-журналистку, что наведывалась как-то в школу.
Маруся единственная не разделяла всеобщего восхищения:
— А чего одни девки? — спросила насмешливо. — Хоть бы одного кавалера сделали!
Одним словом, довела девчонок до слез. Правда, двух дней не прошло, как отмстили ей знатно, можно сказать, с особым цинизмом. И у кого там такой талант — делать кукол похожими на людей?
Пришли две пигалицы, когда она как раз проводила ревизию куполу своего параплана. Обновляла и проверяла перед тем, как покинуть школу.
— Ну, чего вам?
— Сделали, — выдохнула русоволосая.
— Как ты и сказала, — кивнула более боевая брюнеточка.
— Что-то я не улавливаю, — усмехнулась Маруся, проверяя крепление строп. — Чо сделали-то?
— Мужика склеили, — рыженькая глянула насмешливо. Её подружка напротив, равнодушно цыкнула через дырку от недавно выпавшего молочного зуба, сунув руки в глубокие, до колен, карманы мешковатых штанов.
Заинтриговали, слов нет.
Пришлось идти. В спальне девочек-пятиклассниц царил порядок, полка с куклами в самом углу, за занавеской. Все пятеро малявок-художниц смотрели на выпускницу выжидательно.
Отдернули занавеску. Маруся обвела кукол насмешливым взглядом, стараясь не показать, как это всё ей нравится, как бы хотелось, чтобы у неё самой такие были. И вдруг замерла с открытым ртом, забыв о малышках.
В правом углу, они — Маруся и капитан Савельев. Как живые! Даже её коса через плечо именно нужной толщины и длины, и его седые волосы во всей красе! Прямой спокойный взгляд, еле заметная улыбка, кривящая уголок рта… Высотой в стандартные пятьдесят сантиметров, как и остальные куклы, но ведь тут…
Девушка так и опустилась на кровать, не находя слов.
И очнулась только тогда, когда рыжая девочка тронула её за плечо.
— Его мы никому не будем дарить, но тебя подарим. У нас тут задание от Стебелька.
— Э-э? — не поняла Маруся.
И тогда ей продемонстрировали нижнюю полку, догадаться о существовании которой было непросто.
— Только это — секрет!
И вот они — все перед ней, как на ладони. Вся группа выпускников прошлого лета из группы Дары. И до чего талантливо! Вот хмурится Колобок, скалится в улыбке Клим, озорно поглядывает Воробушек. Вот Анка-пулеметчица закусив губу, смотрит вверх, вот Мелкая со вздернутым подбородком, Стебелек… Все тут! Все — десять.
Не заметила, как осталась одна вся в слезах. Шмыгнула носом, решительно закрыла занавеской нижнюю полку — как было. Потом задернула верхнюю, лишь на миг пристально вглядевшись ещё раз в лицо капитана. Вздохнула, пожалев, что сама так не умеет, и пошла к себе ещё более угнетённая — злилась, что у кого-то теперь будет её личный капитан, и еще оттого, что у самой до сих пор не возникло никаких идей.
Не иголка в стоге сена, а целый большой удобный дом, с обрешёченными тенистыми террасами вокруг, с резным крыльцом, сараем, лягушатником для малышни — встал, как будто всегда тут был на живописной окраине школьного городка неподалеку от короткой аллеи с беседкой.
Слышно, как внутри деловито постукивает киянка по стамеске терпеливого резчика — какую-то красоту выделывает кто-то из четвероклассников.
— Если честно, не только мы стараемся, — призналась нехотя Стебелек. — Как ни придем, а тут что-то новое, и никто не признается.
Девчонки сразу принялись за генеральную уборку в доме. Сдавать жилье завтра, а уезжать из школы — послезавтра.
Детская Марусю очаровала, вспомнились слова Фёклы, что капитан непременно наградит её дитём, и так вдруг захотелось этого.
— Мебели мало, — сказала за спиной Стебель. — Ну, чтобы им самим по-своему сделать
