тень. Сердце бешено забилось. Я резко выпрямилась на стуле. У тени были широкие плечи и такие же светло-каштановые волосы…
Но это был не Макс.
В груди сжалось так, словно сердце готово было выскочить.
– Ох, – простонала я, потирая грудь. – В последний раз, когда мне было так грустно, я разозлилась до чертиков. А сейчас мне просто
Хлоя приобняла меня.
– Мужики – козлы.
Ее мобильник разразился звоном, и она ответила практически после первого же сигнала.
– Я в баре.
Молча выслушав, что ей говорили на том конце линии, она продолжила:
– Да, мы напиваемся в рабочее время… Она грустит, а я хочу его кастрировать… Да, знаю… Обещаю, что не заблюю новый ковер, успокойся. Давай, до встречи.
Нажав отбой, Хлоя показала мобильнику средний палец.
– Пусть не воображает себя большим начальником.
А затем, привалившись ко мне, заявила:
– Ты заслуживаешь такого парня, как Беннетт.
Джордж, склонившись над нами, окинул нас пристальным взглядом и покачал головой.
– Вы две уже в дугу. Завтра мы попробуем взбодрить Сару по-нашему, по-гомосячьи.
Во вторник Джордж затащил нас в гей-бар, битком набитый людьми и сотрясающийся от громовой музыки. Как раз в такое заведение мне и хотелось пойти с ним в более счастливые времена, но сейчас все это лишь напомнило мне о том, насколько я несчастна. И, говоря откровенно, мне вовсе не хотелось гулять и развлекаться. И не хотелось торчать среди пятидесяти трущихся друг о друга мужиков. Мне просто надо было как-то убить время, дожить до того момента, когда Макс уже ничего не будет значить. Больше всего меня пугало то, что я
В конце концов я включила мобильник в четверг утром и обнаружила семнадцать пропущенных звонков от Макса – но он не оставил ни одного голосового сообщения. В понедельник и вторник он отправил мне около двадцати смс. Я прочла их.
И так далее, в том же духе: «позвони», «напиши», «дай знать, что ты получаешь мои сообщения». Я как раз собиралась позвонить, когда увидела последнее смс – и в сердце немедленно звякнул сигнал тревоги.
Превосходно! Сколько раз мне пришлось выслушивать