Прекрасный незнакомец

меня все еще слегка кружилась голова от того, что я действительно была в Нью-Йорке и действительно начинала все заново. И наслаждалась жизнью.

Но тени за спиной Хлои были пусты и безжизненны – незнакомец не стоял там, наблюдая за мной. У меня в желудке похолодело.

– Мне надо в туалет, – шепнула я Хлое.

Я протиснулась сквозь мужской круг, выбралась с площадки и по указателям прошла на второй этаж – по сути, балкон, опоясывающий весь клуб. Затем, прошагав по узкому коридору, я наконец-то попала в женский туалет. Лампы тут горели так ярко, что боль ударила по глазам и впилась в затылок. Комната была странно пуста, а музыка, доносившаяся снизу, звучала словно из- под воды.

Выходя, я поправила волосы, мысленно похвалила себя за то, что надела немнущееся платье, и чуть подкрасила губы.

Я шагнула за дверь – и вписалась прямиком в стену, состоявшую из одного человека.

Мы стояли у бара рядом, но не настолько близко. Я не утыкалась лицом ему в шею, и его запах не окружал меня. Он пах не так, как мужчины на танцплощадке – резко, одеколоном. Нет, просто чистотой, как человек, только что надевший вещи из прачечной и пригубивший немного виски.

– Привет, Лепесточек.

– Привет, незнакомец.

– Я видел, как ты там отплясывала, моя маленькая бешеная леди.

– Я тебя заметила.

Дыхание замирало у меня в груди. Ноги были как ватные – они словно не знали, то ли подломиться, то ли продолжить выписывать кренделя. Я прикусила нижнюю губу, чтобы скрыть улыбку.

– Ты подозрительный тип. Почему ты не вышел и не станцевал со мной?

– Потому что мне показалось, что тебе больше нравится, когда на тебя смотрят.

Я сглотнула, не в силах отвести от него взгляд. Мне никак не удавалось определить, какого цвета у него глаза. В баре показалось, что карие. Но здесь, как раз над мигающими стробоскопами, они приняли более светлый оттенок. Зеленоватые, янтарные, гипнотические. Танцуя, я не только знала, что незнакомец наблюдает за мной – и наслаждалась этим, – но целиком посвятила свою пляску фантазиям о том, как он меня поглощает.

– Ты воображала мою эрекцию?

Я моргнула. Такая прямота меня ошарашивала.

Неужели существовали такие мужчины, способные сказать вслух именно то, что они – и я – думают, не испугав при этом, не оскорбив и не показавшись наглыми? Как ему это удается?

– Ого, – выдохнула я. – А у тебя?..

Он взял мою руку и крепко прижал к своему напряженному члену, сразу заполнившему ладонь. Инстинктивно я обхватила его пальцами.

– Это оттого, что ты смотрел, как ятанцую?

– А ты всегда так любишь играть на публику?

Если бы я не была настолько ошарашена, то рассмеялась бы.

– Никогда.

Он разглядывал меня. Глаза его по-прежнему лучились улыбкой, но выражение лица стало задумчивым.

– Пойдем ко мне домой.

На сей раз я все-таки рассмеялась.

– Нет.

– Пойдем ко мне в машину.

–  Нет.Ни при каком раскладе я не уйду из этого клуба с тобой.

Нагнувшись, он осторожно поцеловал меня в плечо и сказал:

– Но я хочу тебя потискать.

Я не могла сделать вид, что не разделяю его желания. Вокруг нас была темнота, прорезанная хаотичными вспышками света, а музыка гремела так, словно хотела подчинить мой пульс своему ритму. Что плохого в одной безумной ночи? В конечном