ногами”.
Хлоя кивнула и последовала за мной, когда я взял ее руку и мягко потянул к парковке, но она загадочно улыбалась все это время.
На протяжении всей поездки к ее квартире она легко касалась моего бедра, двигая пальцами вверх и вниз, потом наклонилась, чтобы облизать мою шею, скользя рукой по моему члену, и рассказала о крошечных красных трусиках, которые она надела этим утром, нуждаясь в этой маленькой уверенной рекламе.
“Это подорвет твою самоуверенность, если я их порву?” спросил я, наклоняясь, чтобы поцеловать ее на красный свет. Автомобиль позади меня просигналил как раз в то самое время, когда это становилось приятным: ее губы наградили меня крошечными укусами, ее звуки заполнили мой рот, мою голову, и — черт — всю мою грудь. Я должен был получить ее голой и под собой.
Подниматься в лифте до ее квартиры было безумием. Она была здесь, черт, она была здесь, и я скучал по ней так сильно, что если бы у меня была возможность, эта ночь продлилась бы в течение трех дней. Она подтянула вверх свою юбку, и я поднял ее, устраиваясь между ее ногами и вдавливая свой изнывающий член в нее.
“Я собираюсь заставить тебя кончить так много раз”, пообещал я.
“Ммм, обещаешь?”
“Обещаю”.
Я качнул бедрами, и она судорожно вздохнула, шепча, “Ладно, но сначала…”
Лифт прозвенел, она поерзала и, освобождаясь, плавно скользнула на пол. Хлоя опустила свою юбку, разгладив ее, и пошла передо мной по коридору в сторону своей квартиры.
В моем животе что-то опустилось.
Я не уйду отсюда, после того как мы были порознь, и я уговорил ее охранника впустить меня поговорить с ней. Я не хотел закончить всё, потратив наше время просто разговаривая с ней за пределами ее двери. Я испытывал странное беспокойство. Я всего лишь хотел почувствовать облегчение от нашего воссоединения, не думая обо всем, что мы упустили за месяцы нашей жизни в отдалении друг от друга. Чтобы отвлечь себя, я склонился и стал посасывать ее кожу под ушком, при этом, работая над застежкой-молнией позади ее юбки, пока она возилась со своим ключом.
