Я скользнула руками в его волосы, мягко потягивая их, и зная, что он был прав.
Я проявляла себя с лучшей и с худшей стороны рядом с этим человеком, а он только
любил меня всё больше, и с ним я была настоящей. Никакое место не было таким
безопасным, как рядом с Беннеттом.
Он продвинулся ртом с одного бедра на другое, до ребер, и его язык гулял по
моей груди, а зубы мягко оттягивая соски. А затем он встал, поцеловав меня в шею. Он
возвышался надо мной со свисающими на лоб волосами и темными, хищными глазами.
«Сколько раз мы уже были так вместе?»
Я пожала плечами. «Может, миллион?»
«Ты всё еще волнуешься?» тихо спросил он, поднимая мою левую руку и целуя
обручальное кольцо.
Я смотрела, как выскользнул его язык и начал облизывать мой палец, после чего
прошептала, «Больше нет.»
Его лицо стало серьезным. « Ты счастлива, что мы сделали это?»
Кивая, я хрипло произнесла «До головокружения.» Он наклонился, целуя меня,
и сказала в его улыбающийся рот, «Я думаю, ты – лучшее, что когда-либо случалось со
мной.»
«‘Ты думаешь?’» Поднявшись, он прижал обе руки к моему лицу, сдвинув
большой палец внутрь моего рта. Его губы искривились в темную, дразнящую улыбку.
«‘Ты думаешь?’»
Я кивнула, нажав зубами на его сустав.
«Соси его,» заворчал он, а потом вздрогнул, когда я обернула его губами, двигая
по кругу языком.
Со мной он был таким твердым, всё его тело было напряжено, руки дрожали по
бокам моего лица. «Смотри на меня.»
Я вздрогнула, неспособная отвлечь свое внимание от места, где ровно между
нами торчал его член.
«Смотри на меня,» рявкнул он.
Я моргнула и подняла на него глаза, а он засунул палец глубже в рот,
придавливая мой язык. Он тихо застонал, смотря на меня и тем самым снимая своё
70
напряжение; я прикусила его, пока он вытаскивал палец.
Между нами образовалась спокойная тишина. Выражение лица Беннетта стало
спокойным, и он просто смотрел на меня, изучая каждую часть моего лица, пока водил
влажной подушечкой большого пальца по моей нижней губе.
«Женаты,» тихо сказал он, как будто только самому себе.
Я любила его честные, выразительные карие глаза, его умный рот и его словно
вырезанную, упрямую челюсть. Я любила его взъерошенные волосы и тяжелое падение
его кадыка, когда он сглатывал. Я любила его широкую грудь, скульптурно
вылепленные руки и самые лучшие озорные пальцы в мире. Я любила его живот, его
бедра и каждый длинный и толстый его дюйм, что прижимался сейчас между нами.
Но больше, чем что-либо еще, я любила его интеллект, его самообладание, его
преданность, его чувство юмора. И я любила, как он любил меня.
Наклоняя голову, он спросил, «О чём вы думаете, Миссис Райан?»
