“Сделала что?”- спросила я, и тут же пожалела о том, как это прозвучало.
“Позвонила ему”,- ответила она, смеясь.
“Да. И это причина, по которой я тебе сегодня звоню”.
“Звучит весьма таинственно”,- сказала она.
Я не знала с чего начать, и решила зайти с самой простой и безопасной стороны. “Ну, он живет в Нью-Йорке”.
“Да, я помню. И? Я не видела его тысячу лет, и мне не терпится узнать, как он поживает. Как он выглядит?”
“О, он выглядит… хорошо”,- сказала я, стараясь держать тон как можно более нейтральным. “Мы общаемся”. После моих слов последовала пауза и я практически видела, как Лив, сморщив лоб и сузив глаза, пыталась отыскать в моих словах иное значение. “?‘Общаетесь?”,- повторила она.
Я застонала, потирая свое лицо.
“О, Боже, Зигги! Ты трахаешь Уилла?”
Я снова застонала, и линию заполнил ее смех. Убрав телефон от уха, я посмотрела на него. “Это не смешно, Лив”.
Я услышала, как она вздохнула. “Смешно, еще как смешно”.
“Он был твоим… парнем”.
“О, нет, не был. Вообще нет. Мы просто пошалили с ним минут десять, не более”.
“А как же женская солидарность?!”
“Да, но тут что-то, вроде, истечения срока ее давности. Или смысла. Мы с ним даже не перешли стадию поцелуев и петтинга. Хотя, в тот момент я была совершенно готова разрешить ему забить гол, если ты понимаешь, о чем я”.
“Я думала, что после тех каникул ты была опустошена”.
И тут она покатилась со смеху. “О чем ты говоришь. Во-первых, ничего такого у нас не было. Это были нелепые телодвижения гормональных подростков среди маминых садовых инструментов”.
“Но ты была так расстроена, что в то лето, когда он работал с папой, ты даже не приехала домой”.
“Я не приехала домой, потому что профукала весь учебный год, а летом мне пришлось закрывать свои хвосты”- ответила она. “И я тебе об этом не рассказала, потому что если бы мама с папой узнали, они бы меня просто убили”.
Я накрыла свое лицо ладонью. “Мне так стыдно”.
“Тебе нечего стыдиться”,- сказала она, сменив свой тон на обеспокоенный. “Просто скажи мне, что между вами происходит?”
“Мы много общаемся. Он мне, действительно, нравится, Лив. Я даже могу назвать его своим лучшим другом. Мы переспали, и на следующий день он стал каким-то странным. Потом начал говорить о чувствах, а у меня возникло такое ощущение, что он использует меня в каких-то непонятных экспериментах по выражению эмоций. Притом, у него не самая лучшая история относительно девочек семьи Бергстрем”.
“И ты отшила его из-за воспоминаний двенадцатилетней давности о том, что якобы, он был мужчиной моей мечты, который оставил меня одну с разбитым сердцем”.
Я вздохнула. “Отчасти, да”.
“А в остальном?”
“Он – блядун. Он даже не помнит, сколько у него было женщин, но через двадцать четыре часа после того, как он меня списал, он заявил мне о том, что хочет больше, чем просто секс”.
“Понятно”,- сказала Лив, обдумывая мои слова. “Хочет ли он? А хочешь ли ты?”
Я вздохнула. “Я не знаю. Но даже если бы мы оба хотели, как я смогу ему доверять?”
“Чтобы рассеять туман в твоей голове, я поделюсь с тобой кое-какой информацией. Готова?”
