“Ага”. Он стал растягивать свою шею, смотря на меня сквозь свои темные ресницы.
“И я стала плохо спать”.
“То же самое”.
“Я настолько, мать его, заведенная, что даже не могу сидеть на одном месте”,- призналась я.
Я услышала, как он выдохнул – протяжно и размеренно и только потом поняла, как близко ко мне он сидел. Я подняла глаза и увидела, что он смотрел на меня.
Его глаза сканировали каждый сантиметр моего лица. “Я не знаю… увлекался ли я когда-нибудь настолько”,- сказал он.
Я была так близко, что могла видеть каждую его ресничку в свете огня, и так близко, что могла сосчитать россыпь веснушек на его носу. Не подумав, я подалась к нему, и слегка коснулась его губ своими губами. Его глаза расширились, и я почувствовала, что он застыл, замер, но только на мгновение, после чего, его плечи расслабились.
“Мне не следует этого хотеть”,- сказал он. “Я не имею понятия, что мы делаем”.
Мы не целовались а, просто дразнились, дыша общим воздухом. Мне слышался запах его мыла, и немного зубной пасты. В его зрачках я видела свое отражение.
Он наклонил свою голову и закрыл глаза, придвинувшись так, чтобы оставить на мне один поцелуй с раскрытыми губами. “Скажи мне, чтобы я остановился, Ханна”.
Я не могла. Напротив, я потянулась и, обняв рукой за его шею, притянула к себе. После этого, именно он подался вперед, ближе и настойчивее, отчего мне пришлось схватиться за его футболку, чтобы не упасть. Он еще шире раскрыл рот, посасывая мою нижнюю губу, мой язык. Горячий поток ринулся вниз моего живота, и мне казалось, что я растворяюсь, таю, оставляя за собой лишь скачущее сердце и руки, переплетающиеся с ним, притягивающие нас обоих друг к другу, и роняющие нас на пол.
“Нет…”- начала я, натянутым голосом. “Скажи мне, что мне делать”.
Я чувствовала форму его твердого члена, прижимающегося к моему бедру, и мне стало интересно, как далеко он зайдет, и думал ли он об этом так же, как и я. Я хотела прикасаться к нему, видеть, как он кончает, как тогда, на вечеринке, ведь именно так он делал в моих фантазиях каждый раз, когда я закрывала глаза.
Его губы скользили по моему подбородку, потом спускались к моему горлу. “Просто расслабься, и я доставлю тебе удовольствие. Скажи мне, чего ты хочешь”.
Моя рука пробралась под его футболку, и я почувствовала твердые мышцы его спины, его рук, когда он перекатил нас и оказался на мне. С моих губ сорвалось его имя, и мне не нравилось, каким слабым и незнакомым при этом звучал мой голос, но в нем было что-то еще, что-то неприкрытое и отчаянное, и я захотела большего.
“Я представляла себе, каково это ощущать тебя надо мной”,- призналась я, не понимая, что меня на это толкнуло. Он еще сильнее прижался своим телом ко мне, располагая свои бедра между моими раздвинутыми ногами. “Когда ты отдыхал в гостиной с моим братом. Когда ты снимал свою рубашку, и мыл машину”.
Он застонал, запуская свою руку мне в волосы, а большим пальцем поглаживая мое лицо. “Не говори мне об этом”.
Но все, о чем я могла думать – это насколько хорошо я помнила его с тех лет, и о реальности данного момента. Я даже не могла сосчитать, как часто я представляла, как он выглядит без одежды, звуки, которые он издает, гоняясь за своим освобождением. И вот он здесь, тяжелый на мне и твердый у меня между ног. Я хотела увидеть все его татуировки, каждую линию его мышц, каждый сантиметр его высеченного подбородка.
“Я смотрела на тебя со своего окна” ,- сказала я, и резко втянула в себя воздух, когда его член прижался к моему клитору. “Боже, мне было шестнадцать, и ты был героем всех моих бесстыжих фантазий”.
