— Не знаю… К примеру, выставить колдунов и магов на переднюю линию.
Он выпрямился, произнес суховато:
— Нас обвинят в бесчестных методах ведения войны.
— Беру все на себя, — ответил я уверенно, но посмотрел в его холодные глаза и понял: не пройдет. Рыцари — не послушные оловянные солдатики, у них собственные представления о чести, гордости и достоинстве. За сюзереном идут потому, что сами добровольно принесли ему клятву верности, но если тот будет вести себя недостойно рыцарского кодекса, то могут бросить свои клятвы ему под ноги. — Сэр Норберт… а если прибыли вовсе не рыцари?.
Он подумал, ответил решительно:
— Даже с простолюдинами нужно вести себя честно.
— Там могут быть даже не простолюдины, — сказал я и, увидев его непонимающее выражение, пояснил: — Скажем, преступники. Изгои. Которых не стали казнить, а посадили в лодку и пустили в бурное море.
Он покачал головой.
— Ничего себе лодка.
— Мы судим по себе, — ответил я. — Но кто знает масштабы их звездной империи?
Он задумался, а я повернул арбогастра и пустил вскачь к лесу. Там на краю, однако, согласно моему строжайшему приказу, благоразумно оставаясь за деревьями, нас встретили Альбрехт, лорд Робер, Тамплиер с Сигизмундом, несколько знатных рыцарей, помню их лица, они охраняли скардер.
Рыцари окружили раньше, чем я покинул седло, примчался Норберт и сразу же сообщил кому-то довольно громко, чтоб слышали и другие, что король вел себя несколько рискованно, что для него свойственно, однако выяснил кое-что полезное для нашей обороны.
Спасибо, Норберт, подумал я с теплотой. Наедине критикует, но на людях всячески поддерживает мой авторитет. Спасибо, старый солдат.
Альбрехт идет рядом справа, некоторое время молчал, давая мне собраться с мыслями, но поглядывал искоса на мое лицо все чаще и все более испытующе.
— Ваше величество, — поинтересовался он почти нейтральным тоном, — вас, похоже, это не удивило?
— Что?
— Что прибывшие все еще не показываются наружу! Разве сверху не видели, что рядом с этой штукой, этим маяком, два больших города, где людей как муравьев? И богатые села по сто домов?
Я ответил осторожно:
— Граф, пока только предположения.
— Ваше величество?
— Догадки, — уточнил я. — Не предположения, а всего лишь догадки, пока ничем не подкрепленные.
— А можно мне…
— Можно, — ответил я.
— Тогда поделитесь, — попросил он.
— Не стану, — ответил я веско. — Государственный муж должен следить за тем, что брякает направо и налево. Даже в таких вот! Вот приду к какому-то мнению, тогда и скажу. Много у нас таких, кому лишь бы поговорить!.. Сам такой, знаю.
Он посмотрел исподлобья, вздохнул.
— Как скажете, ваше величество.
Перед шатром я повернулся к почтительно идущей сзади свите. У всех серьезные встревоженные лица, уже все знают о моей нахальной выходке, в глазах рыцарей полное одобрение, и чем их обладатель моложе, тем больше восторга в его взгляде и даже обожания за такую дерзость.
Только Альбрехт, Норберт, отец Дитрих, даже лорд Робер смотрят внимательно и без восторга.
— Пока могу сказать немного, — заявил я уверенно, — даже мало, но все же это лучше, чем ничего. Тактильный анализ поверхности Маркуса, что значит удалось пощупать, говорит о его необыкновенной прочности. Если в таких же доспехах выйдут пришельцы, то методы войны надо будет пересматривать… Второе умозаключение, выведенное из щупанья обшивки: там не демоны!
Никто не проронил ни слова, ищут и не находят, как это вытекает из щупанья обшивки.
Альбрехт поинтересовался:
— Ваше величество, я вижу, не один я поставлен в эту странную позу, которую вы элегантно называете тупиком.
— Понимаю, — ответил я, — это не первый раз, верно?
Он кивнул.
— Все так. Вы часто ставите так в такое интересное положение. Так все же почему не демоны? Это очень важная догадка. Не ложная?
— Уверен, — сказал я, — но не совсем. А как бы так. Как все мы в состоянии вспомнить, демоны не пользуются кораблями, телегами или чем-то еще. Они всегда или бегают на своих двоих, либо летают, либо плавают. И все обычно делают намного лучше нас, так что любые приспособления им без