— От вас зависит очень многое, сэр Ричард. А вы слишком часто… рискуете. Боудеррия велела… помогать вам.
Я хмыкнул.
— Формулировочка! А если я не просил помощи? Ладно, топайте сзади. Я не на подвиги, погулять изволю… Бобик, не обращай на них внимания. Они и щепочку тебе не кинут. Щепочки-то весьма тяжелые…
Тхорнхилл, обидевшись, свесился с седла, подхватил большую толстую палку и швырнул в темноту. Бобик от неожиданности подпрыгнул, не веря своему счастью, исчез в мгновение ока.
Арбогастр быстро донес до знакомого места выхода скальных пород на поверхность, где нагромождение циклопических плит просто дикое, первобытное, словно Земля была создана пару дней назад.
Бобик, вручив палку Тхорнхиллу, не стал требовать, чтобы тот швырнул ее как можно быстрее, ну сколько можно тянуть, а ринулся к груде камней в десятке шагов, исчез.
Там загрохотало, донесся раздраженный голос, могучий, густой, словно Адский Пес напрыгнул и разбудил великана.
— Кто там? — спросил я повелительно.
— Уберите эту кошку, — раздался голос из-за камней.
— Какое оскорбление, — буркнул я. — За это и сожрать простительно… Кто, кроме как гномы, скажет такую гнусность?.. Бобик, ко мне! Плюнь, если что откусил!
Злобный голос стал громче.
— Я этой мыше сам уши откушу!.. Ишь, откусывать она будет…
Я покинул седло, спустился по тропке между глыбами. Бобик подбежал ко мне, веселый и от избытка усердия виляющий задом.
Ниже среди валунов зашуршало. Я сказал настороженно:
— Да держу я его, держу!
На фоне звездного неба появилась коренастая и рас-корячистая, как пень от срубленного столетнего дуба, фигура вождя гномов.
— Зачем? — поинтересовался он.
— Чтобы не зализал до смерти, — объяснил я. — А еще может затоптать…
— Я сам кого хочешь, — ответил Атарк мощным голосом, — разбаловал щенка!.. Строгость нужна, строгость!.. Всем вам нужна строгость, да некому заниматься вами.
За его спиной появились еще две темные фигуры, Бобик ринулся к одной, прижал к каменной стене, второй гном поднялся наверх к арбогастру и к застывшим в седлах соратникам Боудеррии.
Впрочем, Волсингейн спрыгнул на землю и, придерживая в ножнах меч, пошел на расстоянии за мной следом.
— Что ж некому? — сказал я. — Гномов осталось так мало?
— Все работают, — отрезал Атарк, — а людей пороть нужно долго.
Волсингейн саркастически хмыкнул, его ладонь легла на рукоять меча.
Атарх посмотрел на него хмуро.
— Благородный рыцарь желает помериться силой? — спросил он почти вежливо и погладил рукоять молота на поясе.
Волсингейн вскинулся было, но под моим строгим взглядом осел, перевел дыхание и ответил предельно вежливо:
— Я всегда готов. Надеюсь, благородный вождь не откажет мне в этой чести… сразу же, как только разделаем под орех Маркус?
Гном смерил его недружелюбным взглядом.
— Сперва посмотрю, как воюете. Возможно, погнушаюсь выходить на поединок.
— То же самое могу сказать и я, — заявил Волсин-гейн надменно.
Я крикнул резко:
— Все, хватит эти феодальные распри!.. У нас один враг. Все должны думать только о том, как победить. Любой ценой, любой ценой!.. Атарк, как наши дела?
— Туннель? — переспросил он. — Почти готов. Только теперь ведем три отводка в стороны.
— Что случилось?
Он посмотрел на меня с насмешкой.
— А ты видел ту штуку? Вылезем прямо под днищем, а оно, как догадываюсь, такое же, как и стены. Не прогрызть.
— Все равно ройте, — попросил я. — Вдруг там дно убрали? И сейчас это только колпак?..
Он посмотрел на меня с отвращением.
— С чего бы?
— Не знаю, — признался я. — Когда в голове пусто, за все хватаюсь. Но, конечно, хорошо б пару туннелей подвести к самому краю. Я видел, откуда
