– Батарея "А", товсь! По противнику, огонь!
Орудийный командир первой пушки взял под прицел гравитолет с таанскими юнкерами. Он затаил дыхание и рванул пусковой шнур. Снаряд упал в пяти метрах от машины противника. Вирунга, артиллерист бывалый, дал нужный совет, и третий снаряд перевернул гравитолет противника.
Вирунга довольно усмехнулся.
И остальные три пушки плевались огнем, порой даже попадая в цель. Но от брони танков и самоходок снаряды отскакивали, как вишневые косточки.
Стэн понял: если что и остановит танки, так это пролитое на камнях масло.
И действительно, первый же танк, который добрался до крутого участка дороги, облитого маслом, забуксовал. Гусеницы крутились, а машина не двигалась.
Бывшие заключенные покатывались от хохота, трясясь за зубьями стены. Но высовываться, чтобы получше рассмотреть происходящее, под плотным огнем противника не очень-то получалось.
И тут защитникам Колдиеза крупно повезло.
Снаряд батареи "В" угодил под башню первому танку, который бессильно буксовал на дороге. Взрывом машину подбросило и развернуло поперек дороги, башню снесло. Опять узкий проезд оказался блокированным кучей металлического лома.
На батарее "В" царило ликование. Справедливости ради надо сказать, что в тот день больше ни один снаряд этой батареи не достиг цели.
Вичман приказал пехотинцам начать атаку.
Перебегая от одного укрытия к другому, таанцы двинулись вверх по склону. Но последний стометровый участок им придется преодолевать по совершенно открытой местности.
Стэн вел неспешный снайперский огонь, методично укладывая таанских недотеп, словно манекены на учениях в тире.
Однако дело защитников Колдиеза было обречено.
Петля вичмановского войска медленно и упрямо стягивалась. Противник превосходил их и в живой силе, не говоря уже о технике.
Старший прапорщик Ринальди Эрнандес спрашивал себя: если он выживет в плену и когда-нибудь получит в руки оружие, сможет ли он стрелять в людей, хотя бы они и принадлежали к тем, кто убил его внука?
Смог.
Где-то в катакомбах Эрнандес разжился огромным ружьем – приставленное к ноге, оно было вровень с его плечом. Это было старинное однозарядное ружье с допотопным же оптическим прицелом.
Но музейный экспонат на диво хорошо стрелял.
Эрнандес взял на мушку таанца за рычагами управления гравитолета. Глубоко вдохнул. Наполовину выдохнул – и нажал на курок. Ружье дернулось, больно ударив в плечо.
Килгур, впервые увидев это ружье, назвал его "динозавром".
– Это не динозавр, а ружье, которым можно и динозавра повалить, – уточнил Стэн.
– Нет, это ружье, которым динозавры воевали между собой, – оскалился Килгур.
Потирая плечо, Эрнандес покосился на вражеский гравитолет. Водитель взмахнул руками и сполз с сиденья. Эрнандес поставил аккуратную метку на камне около себя. Двадцать седьмой.
Он поискал новую жертву. Внизу таанский сержант зафиксировал легкое движение на стене и нажал на спусковой крючок своего виллигана.
Три заряда вспороли живот Эрнандеса.
Бойня продолжалась.
Вирунга инстинктивно пригнулся, когда прозвучал взрыв, мощным эхом прокатившийся по крепостному двору. За взрывом последовали душераздирающие крики.
Одна из пушек взорвалась. Погибло больше тридцати защитников крепости зараз. Медики побежали оказывать помощь раненым.
