комплимент. Не следует воспринимать все так лично – в нашей-то работе. Это граничит с самоубийством. Но поскольку на повестке дня не это, давайте сменим тему. Можете сказать своим воинам, сколько их там у вас, чтобы расслабились и отдыхали.
Венлоу прошел к столу и положил ладонь на что-то напоминающее пресс-папье.
– Мои люди останутся внизу. – Он уселся и жестом пригласил Махони последовать его примеру. – Я, пожалуй, догадываюсь, чего вы хотите. Но все-таки скажите сами. Полагаю, это как-то связано с нелепым Трибуналом.
– Да. Нам нужно, чтобы вы засвидетельствовали заговор. Публично.
– Я? На трибуне? Это будет для меня новым опытом; и, боюсь, не слишком благоприятным для будущих перспектив работы.
– Жизнь показывает, что они и сейчас у вас не радужные, – Махони многозначительно взглянул в окно на пустые стойла.
– Обстоятельства последнего задания вынудили меня быть максимально осторожным в отношении личности моего нанимателя. Я отказался от нескольких очень шикарных дел, и все из-за моей боязни потерять лицо, из-за стремления к высшей цели...
– Бедняга!
Венлоу игнорировал сарказм Махони.
– Допустим, я все-таки соглашусь. Я встаю в зале суда и говорю. Что именно? Что я был нанят неким Сулламорой после того, как ранее успешно решил для него несколько задач? Что я обнаружил и развил в Чаппеле ценные для выполнения задачи качества, а затем направил его? А также все подробности моей работы? Все?
– Конечно, нет. Сулламора мертв. Никто за него не даст и гроша. Нам нужны другие – Кайс, Мэлприн, Краа, Ловетт.
Венлоу цыкнул зубом:
– Вы хотите от меня больше, чем я могу дать.
– Дадите.
– Вы не поняли. Я физически не могу дать вам такие сведения. Я лишь засвидетельствую: мол, имею моральную уверенность в том, что остальные члены Тайного Совета, без сомнения, являлись участниками заговора. Но доказательства... Сулламора никогда не упоминал при мне их имен. Я с ними никогда не встречался и с их прямыми представителями тоже. Нечего смотреть волком, Махони. Я могу доказать. Мое присутствие здесь... Я летал на Прайм, не отрицаю. Но вот уже более двадцати лет возвращался в свой дом, вместо того чтобы исчезнуть в новой личности и в той части Вселенной, где меня совершенно не знают. Я не бегал за заработком. Я не приходил к каждому в поисках задания и денег. Сейчас, если эти идиоты из Тайного Совета с измазанными кровью руками заимеют мысль, что я был агентом-посредником при том контакте, не думаете ли вы, что они организуют мое исчезновение?
Махони сохранял непроницаемое лицо, однако ему совсем не понравилось то, что он услышал.
– Итак, Махони, не я, оказывается, ваше дымящееся ружье; и не знаю я, где оно вообще валяется. Я и так-то показания даю вам с неохотой. Но говорить буду лишь то, что знаю. И все.
Венлоу налил себе еще бокал пунша и приглашающе качнул половником в сторону Махони. Тот помотал головой – нет. Венлоу вернулся в кресло.
– Тупик? Тупик. Убить меня?.. Попробуйте. Но сами вы определенно не уйдете живым. Вы сказали, что ищете более отъявленных сволочей, чем я. Полагаю, вам хочется увидеть, как их схватят.
– Не такой уж тут тупик, – ответил Махони. – Собирайтесь, поедем со мной в Ньютон. Может быть, вы говорите правду, а может быть, ложь. Там разберутся.
– Сканирование мозга? Никогда. Известно, сколько людей под колпаком умирают или сходят с ума. Если вы предлагаете такой вариант, лучше я благополучно сдохну здесь в драке с вами.
– Вы не умрете и "жженоголовым" не станете. Сканированием займется Рикор. Она...
– Знаю, знаю. Однако скажу как на исповеди, мысль о том, что кто-то будет бродить по моей душе, приводит в содрогание.
– Согласен. Жалко того несчастного, который будет бродить по вашей душе.
– Дайте подумать... – протянул Венлоу. – Если я скажу "нет", а мы оба каким-то образом
