магических заклинаний. С помощью мела и бечевки он торопливо начал чертить, обозначать на каменных плитах пентаграмму – готовился к великому волшебству. Сейчас, в разгар битвы? Следя за движением его жезла, я понял почему: небо прочертили линии – белые линии в бирюзовом небе. Скорость летящих ракет так велика, что их не увидишь глазом, о продвижении можно судить только по белому следу. Они пришли раньше, чем запланировано! В отчаянии я поднял ко рту часы – там радио, – но потом опустил руку: нет, сейчас никто ничего уже не сделает.
Ракеты снижались в строгом боевом порядке. Серые клоки облачности зловеще сдвигаются, словно пытаясь преградить им путь… Но ракеты пробили их! В тот момент, когда они проходили через защитный слой облачности, Ричард встал во весь рост и прокричал магические Слова Власти… Мы ощущали их даже физически. В то же мгновение ракеты взорвались в воздухе и слились в один огромный огненный шар, заключенный в сверкающую зеленую магическую оболочку, – свет от нее превосходил солнечное сияние. На какое-то время горящий радиоактивный ад завис в воздухе, будто силы, заключенные внутри, набирались энергии. Затем со дна эфирной сферы вырвался конус атомного огня и спиралью ринулся к земле, силой взрыва десятимегатонных термоядерных боеголовок уничтожая на своем пути даже сам воздух.
Квазиплотный луч атомного разрушения прошел сквозь бармаглота, превратив в пар его громадное тело, способное так быстро восстанавливаться. Без помех титанический луч продолжал стремительный путь вниз и внес свой разрушительный вклад в полную ликвидацию застывшей мрачной метрополии. В мельчайшие доли секунды руины города превратились в перегретый пар, несокрушимый купол, магические щиты – все это для атомного огня всего лишь вакуум.
Под громовые раскаты зияющая брешь заполнилась искрами, в небе заструились люминесцентные частицы пепла – и вдруг светящиеся частицы прекратили свое движение и стали сгущаться в форму живого существа.
Джордж проглотил свою жвачку.
– Оно регенерирует!
– Ричард, милый, дорогой, ну сделай что-нибудь, а?! – взмолился я.
Тяжело опираясь на деревянный жезл, седовласый маг попытался поднять арбалет – тщетно. Глубокие морщины избороздили его лицо, а гвоздика в петлице почернела и безжизненно повисла.
– Отдыхай, дружище! Сами справимся! – Тут уж ничего не поделаешь, понял я. О'кей, принимаем первоначальный план рабов… простите, борцов! Потопим этот вонючий остров раз и навсегда! Вперед, к иглу!
Словно догадавшись о наших намерениях, шеренги снежных людишек заслонили нам путь к последней цели.
– Все браслеты отдайте мне! – скомандовала Минди.
Мы повиновались. Не утруждая себя тем, чтобы надевать их все – вот еще! – Минди попросту сунула медные ободки за пазуху, взвилась в воздух и исчезла. Сразу меж снежных людишек пронесся ураган, – и вот уже повсюду валяются замороженные руки и ноги. Через минуту путь к иглу, этому ледяному сооружению, угнездившемуся между валунами, был свободен.
– Следуйте за мной! – победно раздалось в воздухе.
Не обращая внимания на многочисленные раны, мы поспешили на голос – насколько позволяли силы. Одно хорошо: столько льда кругом – ушибы не распухнут.
Входа в иглу не оказалось, и я проделал отверстие с помощью лазера. Бронированный корпус водолазного колокола, скрытого внутри иглу, был испещрен мистическими символами и арабскими письменами. Открыли водонепроницаемый отсек: битком набит сложной, высокочувствительной аппаратурой; в центре лабиринта из механизмов, под куполом из пуленепробиваемого армолита, – диорама: точная миниатюрная копия подземного города рабов, даже пентаграмма из магических жезлов.
Укрепленный на универсальном шарнире, над моделью висел сверкающий красный керамический круг, пересеченный косой жирной линией. Круг и линия, проведенная наискосок, – международный символ понятия "нет". Красная аура как раз и свидетельствует: магии здесь нет. Наконец-то нашел я ключ к тайне!
– Что это за место? – Донахью, с любопытством оглядывая все вокруг, промокал лицо платком.
Я отрицательно покачал головой:
