Спикер попытался проигнорировать этот голос. Его молоток с грохотом опустился на стол заседаний. Спикер чувствовал себя особенно униженным, потому что нахальный голос принадлежал представителю его собственного народа. Это был Николаевич, молодой кабан-секач, смутьян.
Молот отбивал отчаянную дробь, микрофоны усиливали звук – по всему залу заседаний разносился оглушительный грохот. А в это время неуправляемая толпа подхватила вопль Николаевича: "Прошу слова!" Другие голоса заглушили эти выкрики: "Пусть говорит! Пусть говорит!"
Спикер беспомощно повернулся к Кенне. Он не мог ничего сделать. Во всяком случае при таком стечении народа. Кенна махнул рукой – пусть говорит. А потом опустил руку в карман, чтобы поднять в Арунделе тревогу.
– Слово предоставляется сэру Николаевичу, представителю верной Императору звездной системы Свердловск.
Спикер настроил микрофон, который должен был усилить голос Николаевича так, что его услышали бы во всех уголках зала заседаний.
– Сэр спикер, – выкрикнул молодой кабан-секач, – мы категорически протестуем против того, как организовано голосование. Вопрос, выдвинутый на обсуждение, просто неприличен. И мы не позволим, чтобы через голову большинства был принят закон, утверждающий это безобразие.
– С моего места, юноша, – объявил спикер, и в его голосе звучал сарказм, – было нетрудно понять, что большинство присутствующих отдали свои голоса за утверждение этого закона. Возгласы "да" перекрыли все остальные голоса. А теперь, если вы позволите, я попрошу проголосовать тех, кто против. И тогда вы увидите, что вас почти никто не поддерживает.
– Мы имеем право отказаться от всеобщего голосования. И требовать поименного голосования, – настаивал Николаевич. – Пусть каждый встанет и даст возможность своему народу увидеть, как он голосует по этому вопросу. Если Император должен стать богом, пусть его подданные видят, как мы это провозгласим. И пусть это решение падет на наши головы.
Спикер метнул затравленный взгляд на Кенну, прося у того поддержки. Кенна жестом показал: "Потяните подольше дискуссию".
– Ну, хорошо, – проговорил спикер. – Я назначу поименное голосование.
Николаевич хрюкнул от удовольствия, почувствовав, что одержал победу.
А спикер насмешливо продолжал:
– Тем не менее, поскольку вы считаете этот вопрос весьма деликатным – хотя как кто- нибудь из присутствующих может сомневаться в святости нашего Императора, мне совершенно непонятно, – я хочу сначала задать собравшимся здесь благородным представителям народов Империи один вопрос.
– Протестую! – выкрикнул Николаевич. – Председатель не имеет права задавать следующий вопрос, пока не принято решение по предыдущему.
Мятежник из Свердловска знал законы. Хитрый старый спикер тоже кое в чем разбирался. Он, конечно же, был марионеткой в чужих руках – но очень опытной и умелой марионеткой.
– Наше собрание имеет право – обязанность, с вашей точки зрения, – решить, как будет проходить подобное голосование. Вы считаете, что оно должно быть количественным. Я же утверждаю, что будет лучше, если мы станем голосовать решительными криками.
Николаевич посмотрел на своих приятелей. Они быстро оглядывались, подсчитывая количество своих сторонников. Ответ был получен тут же. Сомневающиеся вдохновились смелостью Николаевича. На короткое мгновение он получил преимущество.
– Ставьте вопрос на голосование, господин спикер, – сказал он жестко. – И я уверен, вы услышите громкие крики "нет", которые положат конец сомнениям.
Он гордо уселся на свое место, кивая всем направо и налево.
Спикер поднял кроткий взор.
– Учитывая все обстоятельства, при которых было сделано ваше заявление, я считаю, что вопрос не может быть решен подобным образом. Мы так и не придем ни к какому выводу, сэр. Нет. Необходимо выслушать мнение собравшихся здесь уважаемых граждан.
