Словно подчиняясь его вопросу, пришел моментальный ответ. Хронометр был вживлен в сгиб локтевого сустава, информация от него тут же поступила в мозг. Час сорок, седьмой день высадки на планету. Выходит, он почти без передышки оперировал редлитом около трех часов? Это рекорд…
Вспомнив о редлите, Илья вдруг ощутил, как кровь застучала в висках, с каждым ударом наполняя голову резкими волнами острой боли. Сжав зубы, Моросанов боролся с ней, но эта пытка росла. Наступила минута, когда казалось, что дальше терпеть невозможно, а муки все усиливались. Он победил Мастеров и Демиурга, но теперь предстояло сражаться с собой, и на это уже не было сил.
Чем это могло закончиться? Может быть, прав Крис, предположивший негативное влияние редлита на организм человека?
И в этот момент словно что-то щелкнуло в сознании Моросанова. Так же, как и в бою с Демиургом, он почувствовал, что теряет свою жесткую структуру, растворяется, становясь текучим, прозрачным, каким-то воздушным…
Ощущение было очень странным и необычным, и в то же время он осознал, что боли больше нет. Ей не за что было цепляться, она скользила мимо и сквозь него.
Илья замер, изучая свое состояние. Чувство тела тоже потерялось, хотя он не работал с редлитом. Опытный биоэнергетик, он сразу же проверил свою внутреннюю структуру и обнаружил, что она непонятным образом переродилась. Это был какой-то качественно иной уровень, принципиально новое состояние.
«Как интересно, — подумал Илья, — если всегда применять этот метод, можно легко уходить от болевых симптомов. Надо обязательно научить этому ребят».
Он вспомнил битву с Демиургом и переход в такое же парадоксальное состояние, когда враг не смог зацепить его своими ударами. Может быть, это имел в виду Блосс, говоря об «индивидуальности огня»? Может, об этом намекал в разговоре об Аркле Хеликс? Все не так просто, а в то же время и не так сложно. Нужно только расстаться с представлением о себе как о чем-то нерушимом, твердом, жестко структурированном. Отбросив жесткость, убеждаешься, что есть что-то еще, какая-то неуловимо тонкая часть сознания, неподвластная разрушительной силе энергий…
Необычное состояние быстро исчезло, и Илья соскользнул в привычное мировосприятие. Головная боль осталась, но она уже уходила. Он несколько раз вздохнул полной грудью, изгоняя остатки ее. Он начал ощущать свои руки, ноги, кожу. Он снова становился человеком.
Чья-то заботливая рука сменила примочку на лбу.
Приоткрыв глаза, Илья увидел склонившегося над ним Хеликса. Корпус шлюпки слегка подрагивал, и Моросанов радостно подумал, что вопреки стараниям Мастеров они все-таки идут во Дворец.
— Проснулся? — послышался деловитый голос Криса.
— Да. — Хеликс улыбнулся Моросанову. — С Ильей все в порядке.
Послышались шаги, и в поле зрения попал ариестрянин. Он долгим взглядом посмотрел на товарища. В этом взгляде читались сдержанное восхищение, радость и в тоже время какая-то угрюмая решительность.
— Что Демиург? — Голос Криса словно лишился интонаций.
Моросанов с трудом оторвался от ложа и, опираясь на руки, сел, потянулся. Приятно было чувствовать напрягающиеся мышцы, от долгой неподвижности суставы чуть хрустнули.
— Заказывайте ему панихиду. — Он усмехался.
— Что? — вскочил Хеликс.
Крис промолчал, только глаза его как-то странно сверкнули.
— Что? — повторил Йоронг. — Как тебе это удалось? Помог Аркл?
Илья покачал головой. Затем поднялся и сделал несколько нетвердых шагов по рубке. Под ногами захрустели осколки разбитого радарного экрана. Видно было, что дискоид выдержал нелегкий бой.
— Сам? — недоверчиво воскликнул Хеликс и подбежал к Илье. — Ты сам одолел его?!
— Сам. — Илья оперся о плечо товарища. Навалилась слабость, и он сел в кресло. На борьбу против Мастера потрачено так много энергии. — До Дворца еще далеко?
— Около часа с таким ходом, — ответил Крис.
— Это было трудно, — сказал Илья. — Очень трудно. Где пилоты?
В голове его вдруг сверкнула страшная мысль, он вспомнил раскинувшегося в кресле Уко с запекшейся кровью на лице.
