Соларос покачал головой.
— Ваши имена не упоминались, — сказал он.
Вакрам неприятно усмехнулся, обнажая длинные зубы.
— О вашем пребывании здесь, разумеется, им известно, господин Антеро, — сказал он. — И эта тема была во время беседы как бы подводной частью айсберга.
Принц с минуту смотрел на него, затем кивнул.
— Да, скорее всего, именно так, — медленно проговорил он. — Вот уже довольно долго между моим отцом и демонами на бумаге существует перемирие. В результате переговоров король Баланд согласился несколько умерить свою враждебность, что, впрочем, не мешает демонам нарушать это соглашение различными способами. Тем не менее отец делает им одну уступку за другой, собственно, из-за чего у нас с ним и возникают основные разногласия, как вы понимаете. С его же точки зрения, достигнут немалый прогресс и требованиям демонов скоро будет положен конец. Осталась лишь такая пустая формальность для заключения мира, как договор.
— Позвольте мне высказать предположение, — сказал я. — Король Баланд прислал своих парламентеров сказать, что в свете новых событий весь документ должен быть пересмотрен.
Вакрам заржал.
— Какой же вы умница! Именно таковыми и были слова этого злодея. Не так ли, ваше высочество?
Принц не ответил ему, обращаясь только ко мне.
— Посланцы Баланда проинформировали нас, что в настоящее время их король занят составлением нового договора, который вскорости и будет нам предъявлен с присовокуплением каких-то новых пунктов.
— И могу догадаться, — сказал я, — что по этим новым пунктам для вас торг невозможен.
— Ни по каким пунктам торг невозможен! — сказал принц.
— Какая наглость с их стороны, — воскликнул Вакрам.
— Более того, — продолжил Соларос, — они ждут, что мы не только согласимся, но еще и подпишем договор именно в День Творца, наш ежегодный праздник, когда мы почитаем наших древних предков, основателей нашего королевства, и богов, благословляющих нас.
— Коварно задумано, — сказал я. — Демоны настроены испортить ваш самый символичный день символами собственного изобретения. Если ваш отец согласится, это можно считать капитуляцией.
Вакрам хлопнул себя по лбу.
— А я и не подумал об этом! — сказал он. — Вот же сволочи!
— А вот
— Он не ответил отрицательно, — сказал Соларос. — А я бы просто вышвырнул их вон. Немедленно!
Вакрам выкатил глаза.
— Но ведь это означало бы
Черты лица принца приобрели несвойственную юности жесткость.
— Именно поэтому я и захотел встретиться с вами, господин Антеро. Я обязан убедить отца ответить отказом на их притязания. И тогда, если мне это удастся, пусть будет война. И мы должны приготовиться к ней.
Вакрам удивленно выкатил глаза.
— Что вы предлагаете, ваше высочество? — спросил он.
— Я хочу, чтобы господин Антеро помог справиться с этой задачей, — ответил принц.
— Но ведь я не солдат, — сказал я.
— Я знаю это, — сказал Соларос. — Но в вашем отряде есть опытные солдаты.
Пока я переваривал это заявление, он сказал:
— Я понял суть ваших замечаний, высказанных генералам на параде. Мне передал это Вакрам. Сначала я не сообразил, что скрывается за ними. А когда сообразил, то, откровенно говоря, был раздражен. Гордость моя
