гражданин Колтри имеет при себе оружие. — Женщина сделала почти неуловимое движение, и в ее руке появился нидлер[4].— Каждый, если только за ним твердо не утвердилась репутация человека, во-первых, совершенно безобидного, а во-вторых — не стоящего того, чтобы из-за него напрягаться. — Она спрятала оружие и продолжала: — Знаете ли вы, что из себя представляют граждане Колтри? В той или иной степени не в ладах с законом — любой из нас. Все мы прибыли сюда, всего на шаг опережая полицию. Вы можете мне не поверить, но взгляните вокруг. Все, кого вы увидите, за исключением немногочисленных гест, искателей приключений и чужеземцев, которые прилетели в поисках острых ощущений, находятся здесь потому, что в любом другом месте они были бы арестованы и посажены в тюрьму. Это — в лучшем случае.
— Даже вы?
— Даже я. Колтри — это убежище, сынок. Это место, которое Федерация терпит только по одной простой причине: находясь здесь, мы не создаем никаких проблем там. Это — своего рода добровольная тюрьма. Любой из нас может улететь отсюда, когда ему вздумается, но никто никогда этого не делает. Таким образом, здешнее общество состоит из закоренелых индивидуалистов. Здесь каждый — лидер, здесь каждый — сам по себе, здесь никто не подчиняется ничьим приказам, разве что эти приказы подкреплены угрозой немедленных репрессий. Ну как, картина проясняется?
— М-да… Но, если то, что вы рассказываете, правда, можно только удивляться, что кто-то заботится, чтобы хранились вот эти архивы или функционировали всякого рода необходимые для выживания общества службы.
— Вы правильно сказали — необходимые для выживания. Мы должны что-то есть, даже здесь. Мы работаем здесь точно так же, как работали там. К примеру, я всегда была архивариусом. То обстоятельство, что пятьдесят лет назад я убила своего мужа, никак на это не повлияло. По всей видимости, я — одна из самых милых людей, которых вы можете здесь встретить. — И женщина негромко засмеялась.
Рикард чувствовал себя обескураженным и беззащитным. На мгновение он пожалел, что вчера вечером не воспользовался предложенной гостиничным портье возможностью купить обратный билет.
— Мне кажется, такая жизнь не для меня, — сказал он, — но, с другой стороны, у меня нет выбора, и, судя по всему, не похоже, что я смогу убраться отсюда очень скоро.
— В таком случае вам придется как можно быстрее овладеть наукой выживания на Колтри.
— Как это сделать лучше всего?
— Единственный способ, который знаю я, — это ходить по улицам, внимательно наблюдая за тем, что делают другие, и делать то же самое. Действуя таким образом, вы разок-другой нарветесь на неприятности, но, если вы наблюдательны и сообразительны, а самое главное — удачливы, вы овладеете этой наукой. Я поступила именно так.
Она вдруг утратила к нему всякий интерес, отвернулась и вновь углубилась в работу.
Рикард вышел из здания архива и пошел по направлению к гостинице. Ему казалось, будто все люди в кожаной одежде незаметно за ним наблюдают, выжидая первой же возможности как-нибудь надуть его или же попросту схватить за горло. Он, в свою очередь, стал наблюдать за ними, надеясь чему-нибудь научиться. Но те не делали ничего интересного. Если не считать одежды, пистолетов и того выражения презрительного превосходства, которое появлялось на их лицах, когда они видели чужеземцев, обитатели Колтри вели себя так же, как вели бы себя прохожие на любой другой планете.
Рикард стал обращать внимание и на приезжих. Теперь он знал, чем объясняется та напряженная недоверчивость, с которой они поглядывают по сторонам. Он и сам чувствовал себя более чем неуютно, хотя и прилагал все усилия, чтобы внешне это никак не проявлялось.
Рикард подумал о ночном портье в гостинице — тот вел себя дружелюбно и старался быть предупредительным, хотя и не без собственной выгоды. Этот человек мог бы ему кое-что посоветовать, не бесплатно, конечно. Рикарду многое нужно было узнать о Колтри, если он хотел тесно общаться с ее обитателями и при этом остаться живым и невредимым. А делать это явно придется — продолжать поиски отца, прячась в комнате гостиницы, было невозможно.
Сворачивая во двор гостиницы, Рикард увидел стоявшую на противоположной стороне улицы женщину, она как будто кого- то дожидалась. Несколько секунд он смотрел на нее, не узнавая, затем, ошеломленный, застыл на месте. На женщине были типичные кожаные одеяния граждан этой планеты, из кобуры на ее бедре виднелась рукоятка автоматического пистолета.
Когда он видел ее последний раз, она была одета, как любой другой постоянный обитатель станции Колтри, а на поясе имела джолтер. Это была Емет Закроян.
