Джиндибел ощущал запах пота от давно не стиранной одежды, но в данных обстоятельствах было крайне невежливо показать какое-либо отвращение.
– Спасибо, мисс Сара…
– Имя – Нови, – сказала она сердито. – Сара Нови. Ты можешь говорить Нови. Больше ничего не надо.
– Я благодарю тебя, Нови. Ты мне очень помогла. Рад буду, если ты проводишь меня, но не из-за моего страха, а ради приятной компании с тобой. – И он изящно поклонился, как кланялся молодым женщинам университета.
Нови покраснела, неуверенно глядя на него, и попыталась имитировать его поклон.
– Удовольствие быть мне, – сказала она, как бы подбирая слова для точного выражения и придавая ему оттенок вежливой изысканности.
Они пошли вместе. Джиндибел знал, что каждый медленный шаг заставляет его все более непростительно опаздывать на собрание Совета, но теперь он имел возможность подумать о значении того, что произошло, и он почувствовал холодное удовлетворение от того, что позволяет себе опоздать еще больше.
Впереди показались университетские здания. Сара Нови остановилась и недоуменно сказала:
– Мастер грамотей!
Джиндибел отметил, что приближаясь к месту, которое она называла «местом грамотеев», она стала более вежливой Ему хотелось сказать: «Ты обращаешься к доходяге», но он не хотел смущать ее.
– Да, Нови?
– В месте грамотеев быть очень красиво и богато?
– Так… мило, – сдержанно ответил Спикер.
– Я однажды видеть во сне, что я в месте… и я быть грамотеем.
– Когда-нибудь, – вежливо сказал Джиндибел, – я покажу тебе его.
Ее взгляд явно свидетельствовал о том, что она не приняла эти слова за простую вежливость.
– Я могу писать, – сказала она. – Я учиться у учителя. Если я написать тебе письмо, – она пыталась сказать это небрежно, – как надписать его, чтобы оно дойти до тебя?
– Напиши: «Спикер-Хауз, квартира 27» и оно придет ко мне. А теперь я должен идти, Нови.
Он еще раз поклонился, и она опять имитировала это действие. Они направились в разные стороны, и Джиндибел быстро выкинул ее из головы. Он стал думать о заседании Совета и, особенно, об Спикере Деларме. И мысли его не были нежными.
Фермерша
Спикеры сидели за столом, застывшие под своими ментальными щитами.
