математика Селдона исключала роль случая – конечно, не в индивидуальных событиях. Или вы тоже говорите по внушению интуиции? – Тут один из Спикеров издал слабый мысленный вздох.
– Это произошло не из-за моего поведения и не случайно. Это было намеренное вмешательство, – возразил Джиндибел.
– Откуда вы это знаете? – мягко спросил Первый Спикер. Он не мог помочь, но смягчил для Джиндибела последний выпад Деларме.
– Мой мозг открыт вам, Первый Спикер. Я передаю вам – и всему Совету – мои воспоминания о событиях.
Передача заняла несколько минут. Первый Спикер сказал:
– Ужасно! Вы вели себя очень хорошо, Спикер, в обстоятельствах большого давления. Я согласен, что поведение хэмиш аномально и требует расследования. А пока, пожалуйста, присоединитесь к нашему заседанию…
– Минуточку! – прервала Деларме. – Какая у нас гарантия, что объяснение Спикера правдиво?
Ноздри Джиндибела раздулись от нанесенного оскорбления, но он сохранил хладнокровие.
– Мой мозг открыт.
– Я знавала открытый мозг, который не был таковым.
– Не сомневаюсь в этом, Спикер, – сказал Джиндибел, – поскольку вы, как впрочем, и все мы, держите свой мозг под постоянным контролем. Мой мозг если открыт, то открыт.
– Давайте не будем… – начал Первый Спикер.
– Пункт личной привилегии, Первый Спикер, извините, что прерываю вас, – заявила Деларме.
– Какого рода личная привилегия, Спикер?
– Спикер Джиндибел обвинил одного из нас в подстрекательстве к убийству, предположительно при помощи фермеров, совершивших нападение на него. Поскольку обвинение не отведено, я должна считать себя потенциальной убийцей, как и все в этой комнате, включая и вас, Первый Спикер.
– Вы отведете обвинение, Спикер Джиндибел? – спросил Первый Спикер.
Джиндибел сел в кресло, крепко вцепился в подлокотники и сказал:
– Я сделаю это, как только кто-нибудь объяснит мне, почему фермер-хэмиш намеренно вынудил меня опоздать на это заседание.
– Ну, тут может быть тысяча причин, – сказал Первый Спикер. – Я повторяю, что это происшествие будет расследовано. А теперь Спикер Джиндибел, в интересах продолжения дискуссии возьмите обратно ваше обвинение?
– Не могу, Первый Спикер. Я потратил долгие минуты на попытки самым деликатным образом обыскать мозг хэмиш, чтобы, не нанося ущерба, заставить фермера изменить поведение, но не смог. Его мозгу не хватало эластичности, какую он должен был иметь. Эмоции были как бы навязаны извне.
