нескольких секунд, чтобы рассмотреть тебя и узнать твой внутренний мир, а затем принять обоснованное, глубоко взвешенное и, несомненно, правильное решение о передаче тебе своего высочайшего статуса.
– Да, но… Я-то ведь не обладаю такими способностями, как ваш дипломат! Я не читаю мысли и не телепортируюсь!
– Нет, разумеется. Люди – очень слабые создания. Даже нельдиане, хотя они и живут рядом с нами и пользуются благами нашей культуры, они до сих пор не научились реализовывать больше двадцати процентов своего мозга. Что уж говорить о вас – жителях Земли? Но Вен Ку Доу увидел в тебе, Настя, какой-то потенциал. Что-то, что отличает тебя от других представителей вашего мира. Чем ты являешься уникальной.
– Я? Э… А до меня? От нашей планеты ранее уже кто-то избирался дипломатом?
Инспектор утвердительно кивнул.
– Да, много раз. Но это было давно. Тем и удивительно, Анастасия, твое назначение именно сейчас, когда другие народы признали вас, землян, не способными к самостоятельному развитию и прогрессу. Ведь Контракт по Земле подходит к концу.
– Я удивлена не меньше Вашего.
– Верю. Только мне предстоит скоро выступать в Круге. Мне придется официально сообщить другим инспекторам, дипломатам и правителям о гибели Вен Ку Доу и о появлении тебя – дипломата от планеты Земля. Возможно, что и тебе, Анастасия, придется держать там слово. Поэтому давай все же совместно попытаемся выяснить, почему именно ты? Что в тебе есть такого особенного? Чем ты гордишься? За что уважают тебя окружающие? Какие положительные качества присущи твоей личности? Похвали сама себя, не бойся!
– А чего мне себя хвалить? – девушка опять неуверенно оглянулась через плечо на сидящего в отдалении Ивана.
Ваня сидел все это время в напряженном молчании. Он ни на миг не отвлекался, дабы ничего не пропустить в словах переводчика и в ответах Анастасии. Юноша был готов в любой момент подорваться со своего места, подскочить к Насте и закрыть ее своим телом, защитить от этих огромных глаз инспектора, спрятать от надоедливых вопросов, спасти от этого неприятного и изматывающего душу допроса.
И Настя словно ощущала его нервозность и волнение, без конца оглядываясь назад, ища поддержку и сочувствие.
– Хвалить себя – это нескромно.
– А ты все же попробуй! – настойчиво произнес инспектор и, незримо для всех присутствующих, шевеля длинными пальцами, обернутыми материалом импульсной перчатки, повернул свою кисть в направлении выхода из зала. Как раз в ту сторону, где у самой стены сидел сопровождающий земного дипломата «телохранитель».
Иван вдруг почувствовал, что устал нервничать и о чем-то переживать. По его телу вдруг ни с того ни с сего потекло приятное тепло, возникло ощущение умиротворения, захотелось даже вздремнуть. Юноша, с трудом умащивая пятку на сидении его стула, подтянул руками к груди одно колено и опустил на него свою голову. «Я слушаю, Настя, слушаю. Я слышу все, что ты говоришь», – сказал он сам себе, сопротивляясь навалившейся на него дремоте.
Анастасия вдруг тоже отчего-то перестала испытывать страх.
Она прямо посмотрела в глаза инспектору, но не находила в них теперь ничего ужасного и отталкивающего.
– Я люблю кошек, – без всякой логики выпалила она.
– Кошек? – изумленно воскликнул инспектор шестой Ладьи.
Кошки были одними из первых существ, которых лучиты завезли на Землю специально для более тщательного, но в то же время и ненавязчивого изучения внутреннего мира людей.
«Но почему из всей массы сведений о себе, почему из биографии продолжительностью в двадцать три года, девушка вдруг вывела на первое место свое отношение к кошкам?».
– Ты любишь кошек? – медленно переспросил инспектор, неотрывно глядя на Анастасию и слегка пошевеливая пальцами в импульсной перчатке.
– Да, обожаю, – пояснила девушка, принимая телепатический сигнал лучита и не нуждаясь больше в переводчике. – Я с самого детства любую грустную киску волокла домой, уверяя родителей, что она бездомная, несчастная, и что у нас ей, безусловно, будет очень хорошо. А после – моим родителям приходилось объясняться с соседями или иными хозяевами кота, зачем я утащила их питомца к себе, да еще и обкормила его колбасой, – Настя засмеялась, вспоминая приключения детства. – Сейчас у меня тоже две кошки дома живут: Кася и Чешка. Ну, в полном варианте их зовут Кассандра и Черемушка. Они очень умные, все-все понимают. Хотя и без проказ у них тоже не обходится… А еще я люблю бывать на природе. Не на шашлыки выбираться, и не в тяжелый турпоход, а так, погулять по тропинкам леса, отдохнуть душой от суеты города…
Настя и сама не заметила, как перестала рассказывать о себе, используя обычные слова русского языка. Воспоминания ее текли рекой, она рисовала в голове образ за образом, картину за картиной, а внимательный лучит, все глубже проникающий в сознание девушки, лишь изредка мысленно просил ее уточнить тот или иной момент и, как губка, впитывал всю информацию.
