– Кем и откуда я лечу, Игорь Иванович?
– Не решил еще точно… Нет, решил, но… Непросто у меня все получается, Слава… Получается,
что ты Ларсеном летишь… из Осло.
– Это как, Игорь Иванович?..
– Так, что мы не одного зайца одним выстрелом убивать будем. В Берлине дезу запустишь насчет
оружия, предназначенного странам третьего мира. Немцы не должны знать, что мы, а не британцы,
груз перехватили.
– С этим разберусь – ведь через мои руки все грузы проходили… и немцев, и скандинавов.
– И со Шлегелем встретишься.
– В другом лице в Берлине появиться?..
– Придется рискнуть. Нам нужна информация. А главное, – вирусный образец получить. Во
Франкфурт поедешь, как только Шлегель тебе информацию передаст.
– Так точно…
Мы замолчали, слушая ночную тишину. Не знаю, что со мной теперь будет. Перегрузите вы меня,
Игорь Иванович, – так, что все под угрозу срыва поставите. Да все не беда… Не долго мне на базе
тренироваться и Снегирева терпеть. И в Берлине я быстро управлюсь, хоть и трудно придется. А
вот дальше не просто будет – во Франкфурте не одно лицо сменить предстоит и не один маршрут
пройти. Скверные у меня мысли появляются по этому поводу, но пока их следует из головы
выбросить, как и все остальные – такие же.
Глава 3
Сижу на съемной квартире в Москве, на краю раковины возле электроплиты, – варю в
прогоревшей кастрюле нечто вроде глинтвейна… глинтвейн без рома и без остальных правил… и
вообще – без правил. Эх, Игорь Иванович, надо было вам стулья предусмотреть! Или стол – на
худой конец! Шибанет ведь меня так током рано или поздно – верное дело! А за окном в ночи
слышны одиночные выкрики и выстрелы. Да не беда. Новое правительство только начало после
переворота порядок наводить, правила прописывать и людей на места расставлять. Старые власти
свергнуты – и точка. Так что беспорядки – остаточное явление, временное… такая тень этой
короткой и не особо кровавой гражданской войны. Пытались без нее обойтись, но – не получилось.
Просто, тогда еще деньги в труху не обратились – и бумажки были оружием вместо железок… а у
нашего старого скрытого врага, все время старающегося тайно внедрять своих людей в наши
власти и тишком вредить нашей стране, бумажек было больше. Враг, хоть своей цели в итоге не
13
достиг, свой кусок добычи не упустил, конечно, – нашу страну он ослабил, как и все остальные,
стоящие его внимания… но и враг ослаб, посягая на все страны нашей планеты. Поистрепались,
поистратились, в общем, британцы со своими “великими и туповатыми товарищами”. Да и теория
управляемого хаоса подвела… Что за дурь вообще?.. Управляемый – хаос… Хаос на то и хаос, что
– неуправляемый. Конечно, они контроль потеряли – заварили свою ядовитую кашу, распустили ее
по всему свету растекаться… нахлебались все их отравы, только вот она и на их территории со
временем затекла… А они люди – разнеженные, к жесткой жизни непривычные и неприученные…
Куда им свое варево расхлебать – горькую ведь кашу они другим уготовали… сготовили, вернее. А
как оборотились все их злые козни, сговоры да заговоры в их британскую сторону, они только рты
открыли. Обернуться вокруг себя не успели, как из “друзей” всем врагами стали. И сейчас, после
долгого угнетения, после длительного усыпления, мы и остатки ЕС начинаем на ноги вставать и
врага на колени опускать. Не впервой за вражеский же счет освобождаемся и вооружаемся.
Выждалось время – и оказалось, что ручная партия оппозиции поставленного врагом
правительства ручной только притворяется… а возглавляет ее совсем не подлый предатель и
преступник, видящейся врагу в лице лидера. Собирался враг устроить у нас затяжную тупиковую
гражданскую войну – он войны добился… но не такой, как требовалось. У нас все было точно
рассчитано и подконтрольно, подготовлено и приведено в исполнение по четкому плану –
операцию провели в короткие сроки без сучка без задоринки. Правда, при поддержке Китая –
нашего будущего врага… Но главное, что… Не вышло у противника окончательно устранить нашу
способность к сопротивлению… и вообще, – все наши способности и свободы. Не верную он
стратегию избрал. Считал, что, действуя скрытно, а не в открытую, он не вызовет
противодействия… Что ж… С него станется… думать, что его “невидимое” остальным действие
действительно не видно другим… и вообще – не идет в счет из-за того, что его – не видно. Как
дети, считающие, что стоит им закрыть глаза, – они сразу станут незаметными… только так дети и
все окружающее не исчезает… так дети только перестают видеть окружающее.
Не иначе и с нашими заядлыми захватчиками произошло… да и в прошлом происходило – с их
старыми колониями. Хлебнули они последствий давления в виде объединительных и
освободительных движений… а главное, – в виде возврата всего худшего, вышедшего из их
больной головы и обрушенного на завоеванные территории, – все обратно на их голову ливануло.
Как с Китаем… Британцы думали китайцев опиумом одурманить и усыпить досмерти, а вышло,
что китайцы не только выжили и, вторгшихся, британцев со своих территорий выставили, но и
стали их сильнейшим соперником. И с опиумом все не так просто получилось – как захлестнуло
британцев откатной волной, так и захлебываются в ней… до сих пор не знают, как от наркоты
избавиться. Считаешь человека рабом – считай, что он твой раб сегодня, а завтра – ты его рабом
запросто станешь. Иначе и не случается – все отзывается… только никогда заранее точно не
знаешь, что с какой стороны вернется… Чаще именно с той, куда целишь, куда стреляешь
возвращается, а иногда – и с другой… непонятно, с какой. Главное, – знать… а еще главнее, –
запомнить, что ты – считаешь себя сообразительным, а пуля – дура. Ты думаешь, а она – нет. На
расчеты траектории полета и прицел ей, конечно, не плевать, но все, что касается человеческих
задумок, ей параллельно. Пуля проста настолько, что путается в изощренных замыслах людей и
плутает в выдуманном ими законодательстве… зато законы физики – соблюдает исправно, следуя
им слепо и повинуясь беспрекословно. Так что, когда мы совершаем промах, – промахиваемся мы,
а пуля – всегда попадает в цель. Эх, Игорь Иванович, надо людям срочно тупеть или умнеть скорее
– тогда они, как пули, на простые и понятные законы физики равнение и ориентировку держать
будут… тогда они будут в силах избежать кучи ошибок, бьющих рикошетом то в грудь, то в спину.
Глава 4
Как всегда, зажатый тенями, затаил дыхание, слушая тишину. Ничего – ни шороха. Тяжелый
воздух содрогается лишь от моего сердцебиения, как всегда. И, как всегда, от боли, усталости и
духоты тошнит. Отер с лица холодную испарину. А скоро, считай сейчас, с меня опять потоки
жаркого пота потекут.
14
Заломил закостенелую руку за спину и просунул под промокшую куртку, стараясь не замечать
амуницию, стягивающую все мое тело, вроде как спутанными сплетениями путины. Черт… Меня
всего, как в клей окунули! Как потопили в клее, которого я напился и надышался! Оперся о стену и
опустился на затянутый скользкой слизью пол. Постарался расправить плечи и растереть
сведенные судорогой мышцы. Шея скована так, что не повернуть. А вдоль позвоночника к
лопаткам и к пояснице тянутся твердые тяжи. Еще часа три, и я – сдохну, Игорь Иванович! На
рассвете я немо насмехался надо всем подряд, не зная пощады и оставаясь спокойным! Но к закату
сил на злое веселье, защищающее меня от простой злости, у меня – не осталось! Ночь не
знаменует конец моих мучений, и я начинаю считать, что моего мучителя пора приструнить
жестче! Попрекаете?! Не надо!
Пора мне сосредоточиться на системе, следящей за темнотой и тишиной этого сектора.
