Лобсанг объяснил, что предвидел такую вероятность. Катаклизм, в результате которого возникла Луна на Базовой Земле и в большинстве параллельных миров, тут, очевидно, так и не произошел. Земля без Луны была массивнее Базовой, поэтому путешественники испытывали более сильное притяжение. Наклон оси тоже был другим и менее стабильным, и планета вращалась быстрее, поэтому смена дня и ночи происходила иначе, и бесконечный ветер носился над скалистыми, безжизненными континентами. Это место не подходило для жизни; из-за отсутствия приливов и отливов во?ды океанов застаивались, и не было богатых межприливных зон, которые на Базовой Земле способствовали развитию сложных форм жизни.
– Таковы общие соображения, – сказал Лобсанг. – Более того, я предполагаю, что этот мир недополучил воды во время большого сезона дождей, который случился ближе к концу формирования Солнечной системы, когда кометы сыпались градом. Возможно, влияние Луны – или ее отсутствие – также тому причиной. К сожалению, этой планете не повезло; наверное, даже у нашего Марса участь лучше.
Но кое-какая компенсация все-таки была. Когда Джошуа заслонил глаза от солнца, он увидел полосу света – ослепительно-яркую, протянувшуюся поперек неба. Эта Земля была окружена кольцом, как Сатурн. Наверное, из космоса она представляла внушительное зрелище.
Лобсанг продолжал:
– И прямо сейчас я жду тролля. В течение пятнадцати минут я получал ультразвуковой призыв о помощи на языке троллей, и я источаю тролльи феромоны – их довольно легко воспроизвести.
– Тогда понятно, отчего у меня зубы болят, – сказала Салли. – И почему мне показалось, что сегодня кто-то забыл помыться. Мы обязаны тут торчать? Дышать тяжело и воняет.
Насчет вони она права, подумал Джошуа. Пахло как в старом доме, который стоит в грязном тупике и в который не разрешается заходить. В доме, который заперт и заколочен после смерти последнего владельца. Джошуа это раздражало сильнее, чем мир, населенный квазидинозаврами. Да, строители Прямоугольника умерли, но они, по крайней мере, жили – у них был шанс.
Джошуа подумал: а почему бы людям не оживить этот заброшенный мир? Ему нравилось исправлять неполадки; а здесь уж точно работы хватало. И было бы о чем рассказать внукам. Облако Орта еще не истощилось, и небольшой космический корабль, если задать правильную траекторию, мог бы подтолкнуть ледышку-другую, чтобы на землю вылилось немного воды. Если есть вода, значит, есть жизнь… Мечты, мечты. Человечество отказалось от гораздо более амбициозных проектов, нежели компьютерные исследования космоса, еще до открытия Долгой Земли, с миллионами пригодных для жизни миров в пределах пешей доступности.
Его мысли прервал Лобсанг, который сказал:
– Тролли идут. Много времени не понадобилось. Они, разумеется, переходят группами, так что ожидайте толпу. Предупреждаю, я намерен им спеть. Присоединяйтесь, если угодно.
Он театрально откашлялся.
Петь начал не просто передвижной модуль. Голос Лобсанга зазвучал из всех громкоговорителей корабля, изливаясь волной: «Мой друг, с дороги не сходи, мой друг, с дороги не сходи, пусть бед немало впереди, огонь горит в твоей груди, мой друг, с дороги не сходи…» По равнине раскатилось эхо; Джошуа подумал, что, возможно, впервые эта мертвая планета услышала звук человеческой речи.
«Хоть ты измучен и устал, но есть приветливый приют в конце нелегкого пути – там верят, помнят, любят, ждут…»
Салли в изумлении смотрела на Лобсанга.
– Джошуа, у него с концами слетела программа? Что, черт побери, он поет?
Джошуа быстро и тихо рассказал про рядового Перси Блэкни и его «русских» приятелей в незнакомой Франции. Салли удивилась еще сильнее.
Но тут пришли тролли. К концу песни Лобсанг был окружен ими, и они мелодично гудели.
– Хороши, правда? Коллективная память, и даже более того. А теперь потерпите, я попытаюсь выяснить, что их беспокоит.
Тролли сгрудились вокруг Лобсанга, как большие косматые дети вокруг Санта-Клауса в магазине, а Джошуа и Салли отошли, что, в общем, было приятно. Тролли меньше всего желали зла людям, но спустя некоторое время их мускусный запах, хоть и ненавязчивый, совершенно забивал носовые пазухи.
Но, с другой стороны, этот мир явно не подходил для того, чтобы прогуливаться в нем, ожидая Лобсанга. Он был просто… пустой. Джошуа опустился на колени и наугад приподнял клочок зеленого мха. Под ним оказались несколько маленьких букашек – совершенно неинтересных, коричневых, как земля. Он положил мох обратно.
Салли заметила:
– Знаешь, если б ты туда отлил, то, наверное, жучки бы тебя поблагодарили. Честное слово. Я отвернусь. На этом участке почвы появится масса питательных веществ. Извини, я сказала что-то обидное?
Джошуа рассеянно покачал головой.
– Нет, просто слегка неуместное.
Салли рассмеялась.
– Неуместное! Лобсанг распевает песню Гарри Лаудера на безжизненной планете и стоит, окруженный троллями. Это, по-твоему, уместно?! Кстати, у меня перестало ломить зубы. Тролли уходят.
Джошуа видел. Как будто незримая рука снимала шахматные фигурки с доски, сначала королев и пешек, потом ладьи и коней и, наконец, ферзей и королей.
Салли сказала:
– Матери уходят первыми, потому что они убьют любого, кто будет угрожать детенышам. Потом старики, и самцы – замыкающими. Эльфы, как ты знаешь, нападают сзади, поэтому нужно прикрыть спину.
И вдруг никого не осталось – лишь дышать стало легче.
Лобсанг зашагал к ним.
– Как он это делает? – поинтересовалась Салли. – У него походка как у Джона Траволты!
– Ты же слышала, какой шум в мастерской день и ночь. Он непрерывно работает над собой. Постоянно что-нибудь улучшает. Точно так же, как ты, наверное, ходишь в спортзал.
– Я никогда в жизни не ходила в спортзал. Когда живешь на Долгой Земле, ты либо в форме, либо труп… – Салли осклабилась. – Эх, мне бы такие ноги.
– Нормальные у тебя ноги, – и Джошуа тут же пожалел, что сказал это.
Она рассмеялась.
– Джошуа, с тобой не соскучишься. Ты приятный спутник, надежный и все такое, пусть даже немного странный. Однажды мы, может быть, подружимся, – добавила Салли чуть мягче. – Но, пожалуйста, не говори ничего про мои ноги. Ты их почти не видел, потому что большую часть времени они скрыты первоклассным, непроницаемым для шипов защитным костюмом. И гадать не стоит. Договорились?
К огромному облегчению Джошуа, Лобсанг с улыбкой подошел к ним.
– Должен признать, я весьма доволен собой.
– То есть как обычно, – сказала Салли.
– Мы так и не поймали эльфа, – напомнил Джошуа.
– О, необходимость отпала. Я достиг своей цели. На Мягкой Посадке я постиг основы языка троллей. Но эта оседлая популяция мало что могла рассказать о причинах вынужденной миграции. И вот теперь дикие тролли рассказали мне гораздо больше. Ничего не говори, Салли. Я отвечу на все твои вопросы. Давайте взойдем на борт – впереди длинное путешествие. Может быть, до самого конца Долгой Земли. Разве не прекрасно?
Глава 44
В рубке царило молчание. Джошуа был один. Как только они вернулись на корабль, Лобсанг немедленно исчез за синей дверью, а Салли ушла в свою каюту.
Внезапно «Марк Твен» начал переходить с невероятной быстротой, словно отбивая чечетку. Джошуа посмотрел в иллюминатор. Небеса снаружи так и мелькали, менялись ландшафты, реки извивались змеями, миры-джокеры вспыхивали, точно лампочки. На корабле потрескивало все, что могло, словно на старинном клипере, огибающем мыс Горн, и внутри у самого Джошуа что-то дрожало, как во время грозы. По его прикидкам, они каждую секунду миновали множество миров.
Салли появилась в рубке. В ярости.
– Какого черта он творит?!
Джошуа не ответил. Он вновь заволновался из-за необычной импульсивности Лобсанга.
Передвижной модуль вышел из-за синей двери.
– Друзья мои, сожалею, если обеспокоил вас. Но я намерен поскорее завершить нашу миссию. Я уже говорил, что многое узнал от троллей…
