— Я имела в виду совсем другое! — В голосе Клэри послышались слезы. — У меня, оказывается, был брат, — продолжала она срывающимся голосом. — И бабушка с дедушкой. Все они погибли?
Люк кивнул.
— Какая у нас с Джонатаном разница в возрасте? — тихо спросила Клэри. — Я младше на год?
Он молчал.
— Я всегда мечтала о брате.
— Перестань изводить себя! — мрачно бросил Люк. — Теперь ясно, почему Джослин не рассказывала тебе о прошлом? Зачем знать о том, что было потеряно еще до твоего рождения?
— Мамина шкатулка! — Мозг Клэри лихорадочно работал. — На ней инициалы Д.К.: Джонатан Кристофер! Так вот кого оплакивала мама! Прядь волос, которая хранилась там, принадлежала не отцу, а моему брату!
— Верно.
— Я помню, ты сказал маме, что я не Джонатан. Значит, речь шла о ее сыне. Теперь я понимаю, почему мама излишне тряслась надо мной: она уже потеряла одного ребенка.
Люк не успел ответить. Дверь камеры открылась, и внутрь вошла Гретель. Вопреки ожиданиям Клэри, аптечка оказалась не пластмассовой коробкой с красным крестом, а большим деревянным подносом, уставленным свернутыми бинтами и дымящимися плошками с какими-то снадобьями и травами, от которых исходил кислый дух. Поставив поднос возле кровати, Гретель жестом поманила к себе Клэри. Та неохотно повиновалась.
— Умница! — Гретель обмакнула тряпицу в одну из плошек и стала бережно стирать засохшую кровь с лица Клэри. — Что с тобой случилось?
— Я и сам удивился, — вставил Люк.
— На меня напал Хьюго. — Клэри старалась не морщиться: раны на лице горели от жгучего снадобья.
— Хьюго? — Люк не верил своим ушам.
— Ворон Ходжа. Думаю, все-таки его, а может, и Валентина.
— Хугинн, — тихо произнес Люк. — У Валентина жили два ворона — Хугинн и Мунинн. Их имена означают «Мысль» и «Память».
— Серьезно? А я думала «Нападай» и «Убей»!.. Хьюго чуть не выклевал мне глаза.
— Именно этому он и обучен, — мрачно заметил Люк. — Видимо, Ходж приютил его после Восстания. Хотя птица так и не забыла того, чему ее обучал Валентин.
— Как и сам Ходж. — Клэри сморщилась от жгучей боли в руке: Гретель очищала длинный порез, покрытый коркой грязи и засохшей крови.
— Послушай… — начал Люк.
— Тема прошлого закрыта! Давай лучше подумаем, что теперь делать. У Валентина мама, Джейс и Чаша. А у нас ничего, — перебила Клэри.
— Что значит «ничего»? — удивился он. — У нас мощная стая волков. Одно плохо — мы не знаем, где прячется Валентин.
Клэри покачала головой. Слипшиеся пряди волос лезли в глаза, и она нетерпеливо отбросила их назад. Единственное, чего ей сейчас хотелось (почти единственное), — это в душ!
— Неужели у Валентина нет тайного убежища?
— Если и есть, то о нем никому не известно.
Клэри осторожно пошевелила забинтованной рукой. Зеленоватая мазь, нанесенная на порез, облегчила боль, но онемение не проходило.
— Погоди секунду, — проворчала Клэри.
— Никогда не понимал, зачем так говорят, — удивленно сказал Люк. — Я вроде никуда не собирался.
— А если Валентин в Нью-Йорке?
— Возможно.
— Он проник в Институт через портал. По словам Магнуса, в Нью-Йорке только два портала: у Доротеи и у Ренвика. Тот, что у Доротеи разрушен, к тому же вряд ли Валентин станет прятаться у нее в квартире. Остается…
— Тот, что у Ренвика? — Люк ошарашенно смотрел на Клэри. — Странно… Я не знаю ни одного Охотника по имени Ренвик.
— А вдруг «у Ренвика» — это название? Название ресторана, например, или отеля, или еще чего-нибудь.
Внезапно Люк широко распахнул глаза и повернулся к Гретель, которая подсела к нему со своей аптечкой.
— Неси скорее телефонный справочник! — скомандовал он.
