Она стала подниматься по ступеням. Ноги болели, ступни болели, все болело. Порезы, хоть и обработанные, начали ощутимо саднить. Лицо жгли раны от когтей и клюва Хьюго, а во рту появился горький металлический привкус.
Наконец Клэри достигла верхней лестничной площадки, оформленной в виде носа корабля. Тут стояла такая же гробовая тишина, как и на первом этаже: с улицы не доносилось ни звука. Она увидела перед собой еще один коридор. Однако на этом этаже двери многих комнат оказались открыты; оттуда в коридор пробивался свет. Клэри пошла вперед, и какое-то неведомое чутье велело ей подойти к последней двери слева. Она осторожно заглянула в комнату.
Сначала у Клэри возникло ощущение, что она стоит в очередном зале старинных интерьеров «Метрополитен-музея». Словно попала в прошлое — деревянные панели на стенах блестели так, будто их недавно отполировали, сверкал бесконечно длинный обеденный стол, уставленный посудой из тонкого фарфора, на дальней стене между двумя портретами, выполненными маслом, висело зеркало в витой золоченой раме. Все сияло в пламени факела: и тарелки, ломящиеся от еды, и фужеры, и ослепительно белая скатерть. В другом конце комнаты были два широких окна с тяжелыми бархатными портьерами. У одного из них застыл Джейс. Клэри на мгновение даже показалось, что это статуя, и лишь потом она заметила отблески пламени на его волосах. Левой рукой Джейс отвел портьеру в сторону: в окне отражались десятки свечей, горевших в стеклянных сосудах, словно пойманные светлячки.
— Джейс! — В ее голосе прозвучало и удивление, и благодарность, и острая тоска.
Он обернулся.
Клэри бросилась к нему.
Он поймал ее и крепко обнял:
— Клэри! — Голос Джейса изменился почти до неузнаваемости. — Клэри, что ты здесь делаешь?
Она глухо проговорила, уткнувшись ему в рубашку:
— Я пришла за тобой.
— Не надо было! — Джейс слегка отстранил ее от себя. — Что за идиотский поступок! — В его голосе слышалась злость, но его взгляд, не отрывающийся от ее лица, и пальцы, зарывшиеся в ее волосы, были полны нежности. Клэри почувствовала его уязвимость; казалось, ее поступок не только тронул Джейса, но даже ранил. — Пожалуйста, хотя бы иногда думай, что делаешь! — прошептал он.
— Я думала. Я думала о тебе.
Джейс прикрыл глаза:
— Если бы с тобой хоть что-нибудь случилось… — Он ласково гладил ее руки. — Как ты меня нашла?
— Я пришла с Люком.
Джейс хмуро посмотрел в окно:
— Ты пришла с волками? — В его голосе послышалась странные нотки.
— Это стая Люка, — откликнулась Клэри. — Он оборотень, и…
— Конечно же! — не дослушал Джейс. — Как я разу не догадался!.. А где сам Люк?
— Внизу. Он убил Блэквелла, а я побежала искать тебя…
— Ему придется отозвать стаю.
Клэри непонимающе уставилась на него:
— Почему?
— Стаю надо отозвать. Произошла ошибка.
— Какая ошибка? Хочешь сказать, что ты сам себя похитил? — Язвительный тон не удался Клэри. Фраза прозвучала жалко. — Джейс, ты чего?
Клэри тщетно пыталась высвободить запястье, Джейс крепко держал ее, пристально глядя в глаза.
И тут Клэри словно током ударило. Она так обрадовалась, увидев его, что не заметила одной важной детали. Во время похищения Джейс был весь в порезах и кровоподтеках, на одежде темнели пятна грязи и крови, волосы слиплись от гноя и пыли. А теперь на нем красовались белая рубашка навыпуск и темные брюки; волосы снова превратились в пышную бледно-золотистую копну. Когда Джейс отбросил несколько прядей со лба, Клэри заметила на его пальце массивное серебряное кольцо.
— Откуда эта одежда? Твои раны перебинтованы… — Голос Клэри сорвался. — Я смотрю, Валентин о тебе хорошо заботится.
— Если бы я сказал правду, ты бы все равно не поверила, — устало произнес Джейс.
Сердце Клэри забилось, как пойманная птица.
— А ты попробуй.
— Одежду мне дал отец.
Сердце в ее груди заухало, словно молот.
