— С одной лишь разницей?
Джейс опустил глаза и посмотрел на свои руки. Пылающие кандалы явно не предназначались для столь длительного использования. На запястьях каплями выступила кровь.
— Я сейчас не о преступлениях Валентина вообще, — сказал Алек. — Не понимаю, зачем ты пошел к нему после того, как он поступил именно с тобой!
Джейс не ответил.
— Столько лет позволял тебе думать, что он погиб… — продолжал Алек. — Может, ты и забыл, каково тебе пришлось в десять лет, но я помню. Тот, кто любит, никогда бы так не поступил.
По рукам Джейса бежали тонкие струйки крови.
— Валентин обещал защитить всех, кто мне дорог, если я вместе с ним выступлю против Конклава, — тихо произнес он. — Сказал, что никто не пострадает — ни ты, ни Изабель, ни Макс, ни Клэри, ни твои родители. Сказал…
— Никто не пострадает? — насмешливо вставил Алек. — То есть не пострадает от его рук? Хороша защита.
— Я видел, на что он способен и каких демонов может призвать под свои знамена. Если он выставит против Конклава армию демонов, будет война. А люди на войне умирают… — Джейс поколебался и спросил: — Если бы у тебя был шанс обеспечить защиту всем, кто тебе дорог…
— Да какой еще шанс?! Чего вообще стоит слово Валентина?!
— Если он клянется именем Ангела, он выполняет клятву. Я знаю его.
— Значит, он обещал тебе это, если ты вместе с ним выступишь против Конклава?
Джейс кивнул.
— Здорово он, наверное, разозлился, когда ты ему отказал, — заметил Алек.
Джейс поднял глаза от своих кровоточащих запястий и пристально посмотрел на него:
— Что?
— Я говорю…
— Я слышал. Почему ты так уверен, что я отказался?
— Потому что так и было. Ты ведь отказался?
После долгой паузы Джейс кивнул.
— Ну вот, я же тебя знаю, — заявил Алек с безграничной уверенностью и поднялся на ноги. — Ты наверняка выложил Инквизитору замыслы Валентина, но она и ухом не повела. Так ведь?
— Не то чтобы совсем ухом не повела… Просто не поверила ни единому слову. У нее есть хитрый замысел, как нейтрализовать Валентина. Одна беда: замысел отстойный.
— Подробности потом. Сначала надо придумать, как тебя отсюда вытащить.
— Что?! — снова переспросил Джейс. От изумления у него даже голова закружилась. — А как же вся эта высокопарная ахинея, которую ты нес? «Закон есть закон, Изабель!» Солгал — нет оправданий, на выход с вещами!
На этот раз пришел черед Алека удивляться.
— По-твоему, я говорил все это от чистого сердца?! Да я просто не хотел, чтобы Инквизитор шпионила за мной! За Изабель и Максом она уже следит, потому что знает — они на твоей стороне.
— А ты? Ты на моей стороне?
— Я всегда с тобой, — твердо сказал Алек. — Не понимаю даже, почему ты спрашиваешь. Я уважаю Закон, но то, что делает с тобой Инквизитор, выходит за его рамки. Ее ненависть к тебе явно личного характера. Конклав тут ни при чем.
— Я наговорил ей дерзостей, — сказал Джейс. — Ничего не могу с собой поделать — не терплю зловредных бюрократов.
Алек покачал головой:
— Нет, тут какая-то давняя ненависть, нутром чую.
Колокола собора зазвонили, и звук раскатился под крышей оглушительным эхом. Джейс посмотрел наверх, почти ожидая увидеть Хьюго, выписывающего неторопливые круги под потолком. Ворон очень любил сидеть на верхних балках. Когда-то Джейс думал, что ворону просто нравится вонзать когти в мягкое дерево, но теперь он понимал: Хьюго выбрал себе удобный наблюдательный пункт, чтобы шпионить.
В голове зародилась идея — пока еще темная и бесформенная.
— Люк что-то говорил о сыне Имоджен Эрондейл, которого звали Стивен. Якобы она пытается отомстить за него. Вопрос о нем вызвал вспышку ярости. Возможно, ее ненависть ко мне как-то связана с судьбой сына…
Колокола умолкли.
