Сначала Джейс раздумывал, забирать ли с собой то немногое, что осталось от его прошлой жизни в Идрисе. Магнус вернул ему отцовское кольцо, вот только Джейсу больше не хотелось его носить. В конце концов он повесил кольцо на шею на цепочке, а вещи решил забрать. Незачем оставлять память о себе в Институте.
Когда он уже заканчивал паковать рюкзак, в дверь постучали. Джейс ожидал увидеть Изабель или Алека, но на пороге стояла Мариза в строгом черном платье. Она как будто резко постарела, в углах рта залегли глубокие морщины. Голубые глаза остались единственным пятном цвета на лице, лишившемся всех красок.
— Я могу войти?
— Вы можете делать все что угодно, — ответил Джейс, возвращаясь к рюкзаку. — Это ваш дом.
Он начал утрамбовывать одежду в рюкзаке с несколько большим усилием, чем для этого требовалось.
— Институт принадлежит Конклаву, — уточнила Мариза. — Мы тут просто хранители.
— Без разницы.
— Что ты делаешь?
Если бы Джейс не знал Маризу, он решил бы, что у нее дрожит голос.
— Собираю вещи. Как все перед отъездом.
Мариза побледнела:
— Не уходи. Если хочешь остаться…
— Не хочу. Мне здесь не место.
— Куда ты пойдешь?
— К Люку, — заявил Джейс, глядя, как она меняется в лице. — Немного поживу у него, а потом решу. Возможно, отправлюсь в Идрис.
— Ты считаешь, что тебе место именно там? — с горечью спросила Мариза.
Джейс замер, глядя на рюкзак:
— Я понятия не имею, где мне место.
— Рядом с семьей, — произнесла Мариза и шагнула к нему. — С нами.
— Вы меня вышвырнули, — резко сказал Джейс и, спохватившись, попытался смягчить тон. — Мне очень жаль, что все произошло именно так. Но если я не был нужен вам раньше, зачем я вам сейчас? Роберт нездоров, за ним надо ухаживать. Я буду только обузой.
— Обузой?! — переспросила Мариза. — Роберт хочет тебя видеть, Джейс.
— Сомневаюсь.
— А как же Алек? Изабель, Макс? Ты не веришь в то, что нужен мне, и я не вправе тебя за это винить. Но в них-то можешь не сомневаться! Мы многое пережили, Джейс. Не делай им больно.
— Это нечестно.
— Ты вправе меня ненавидеть, — сказала Мариза. Джейс с изумлением понял, что голос у нее действительно дрожит. — Но все, что я делала, я делала, чтобы защитить тебя. Даже когда выгоняла из дома. Потому что хотела защитить, а еще потому, что боялась.
— Боялись меня?
Мариза кивнула.
— Знаете, это для меня большое утешение, — съязвил Джейс.
Мариза глубоко вздохнула:
— Я боялась, что ты разобьешь мне сердце так же, как Валентин. После него ты был первым
— Вы принимали меня за другого.
— Нет. Неважно, чей ты сын. Я полюбила именно тебя, в тот самый момент, когда ты спустился с корабля из Идриса. Ты вошел в мое сердце наравне с моими детьми. Ты пока не можешь этого понять. Нет ничего сильнее любви к своему ребенку. И никто другой не может разозлить сильнее.
Джейс помедлил.
— Ну, злость-то я как раз прочувствовал.
— Я не надеюсь на прощение, — сказала Мариза. — Но прошу тебя остаться ради Алека, Изабель и Макса. Я буду бесконечно благодарна…
Этого говорить не следовало.
— Не нужна мне ваша благодарность, — отрезал Джейс и застегнул молнию на рюкзаке.
