схватив с вешалки армейскую куртку и просунув туда руки.
— Гуляющих? — голос Клэри отозвался эхом. — И кто бы говорил! Ты — плут и развратник!
— Встретимся на рассвете и устроим дуэль, — ответил Себастьян, скрываясь, за вельветовой шторой. — Я скоро вернусь. Мне нужно смыть кровь с волос.
— Суетливый, суетливый, — сказал ему Джейс вслед с усмешкой, затем, когда Клэри оказалась в пределе досягаемости, потянул ее к себе. Его голос упал до шёпота. — Помнишь, когда мы собирались пойти на вечеринку Магнуса? Ты вышла с Изабель в прихожую, а Саймон чуть в обморок не упал?
— Забавно, я тоже вспомнила об этом. — Она подняла голову, чтобы посмотреть на него. — Но я не припомню, чтобы ты тогда сказал что-либо о моем внешнем виде.
Его пальцы скользили под ремнями ее платья, щекоча её кожу.
— Я не думал, что сильно нравлюсь тебе. И я представил, что детальное описание того, что я хотел бы сделать с тобой, озвученное при всех, не прибавило мне очков в твоих глазах.
— Ты не понимал, что нравишься мне? — ее голос прозвучал скептически. — Джейс, ты когда-нибудь встречал девушку, которой ты не нравился?
Он пожал плечами.
— Конечно, все психиатрические лечебницы мира заполнены несчастными женщинами, которых я свел с ума своими чарами.
Вопрос, который Клэри всегда хотела задать, но не решалась, застыл на ее устах. В конце концов, какая разница, что он делал до встречи с ней? Прочитав мысли по выражению ее лица, взгляд золотистых глаз смягчился:
— Мне никогда не было дела до того, что девушки думали обо мне, — сказал он. — Пока не встретил тебя. До тебя.
Голос Клэри немного дрожал.
— Джейс, скажи…
— Ваши словесные ласки скучны и раздражают, — сказал Себастьян, появившись из-за вельветовой занавески с влажными и взъерошенными серебряными волосами. — Готовы идти?
Клэри отошла от Джейса, покраснев; Джейс же выглядел невозмутимо.
— Мы — единственные, кто тебя ждал.
— Звучит, как будто вы так страдали все это время. А теперь пойдем. Идем же. Я ручаюсь, что вам понравится это место.
— Я никогда не смогу вернуть свой залог, — хмуро сказал Магнус.
Он сидел на столе посреди коробок от пиццы, кофейных стаканчиков, наблюдая, как большая часть команды Добра, старательно убирала следы разрушения, оставленные появлением Азазеля — прожжённые дыры в стенах, сернистая черная слизь, стекающая с потолочных труб, пепел и другие остатки черной субстанции на полу.
Председатель Мяу растянулся на коленях у мага, мурлыкая.
Магнуса освободили от уборки, так как он предоставил свое помещение для частичного уничтожения; Саймон же был освобожден от уборки после случая с пентаграммой, поскольку никто не знал, как теперь с ним себя вести. Он попытался поговорить с Изабель, но она только грозно потрясла в его сторону шваброй.
— У меня есть идея, — сказал Саймон. Он сидел рядом с Магнусом, упершись локтями в колени. — Но вам она вряд ли понравится.
— Я чувствую, что ты прав Шервин.
— Саймон. Меня зовут Саймон.
— Неважно. — Махнул рукой Магнус. — Так что за идея?
— На мне знак Каина, — сказал Саймон. — Это значит, что меня невозможно убить, так?
— Ты можешь убить сам себя, — безразлично ответил Магнус. — Насколько я знаю, неживые предметы могут убить тебя. Поэтому, если ты хочешь научиться танцевать ламбаду на скользкой платформе посреди ямы с ножами, то я бы на твоем месте не стал этого делать.
— Но это же мое любимое занятие по субботам!
— Но больше ничего не может убить тебя, — сказал Магнус.
Он отвел взгляд в сторону от Саймона и теперь смотрел на Алека, который вступил в борьбу со шваброй Свиффер. Почему?
— То, что случилось в пентаграмме с Азазелем, заставило меня задуматься, — сказал Саймон. Ты сказал, что призванные ангелы опаснее призванных демонов, поскольку они могут уничтожить человека или покарать его божественным огнем. Но если я сделаю это… — его голос замолк. — Ну, я буду в безопасности, верно?
Эти слова привлекли внимание Магнуса снова.
