Он посмотрел на Иззи. — И ты. Моя сестра. И… — Его веки внезапно загорелись палящим светом: рана на его груди пульсировала, и он видел ее лицо, освещенное пламенем меча. Странное жжение распространилось по его телу, словно белый огонь — Клэри. Пожалуйста, скажи мне…
— Она в полном порядке, — сказала Изабель, поспешно. Было что-то еще в ее голосе… удивление, неловкость.
— Ты клянешься? Ты просто не говоришь мне, потому что не хочешь расстраивать меня.
— Она ударила тебя ножом, — указала Изабель.
Джейс сдавлено рассмеялся; это было больно
— Она спасла меня.
— Да, — согласился Алек.
— Когда я смогу ее увидеть? — Джейс старался не выглядеть слишком нетерпеливым.
— Это действительно ты, — обрадовалась Изабель.
— Здесь уже побывали Безмолвные Братья. Интересовались тобой, — произнес Алек. — Точнее этим, — и он дотронулся до перевязанной груди Джейса. — Проверяли, не очнулся ли ты. Когда они узнают, что ты пришел в сознание, возможно, захотят поговорить с тобой прежде, чем допустят к тебе Клэри.
— Как долго я был, без сознания?
— Около двух дней, — ответил Алек — С тех пор, как мы привезли тебя из Бурена, ну и поняли, что ты не собираешься умирать. Как выяснилось, не так уж просто исцелить рану, нанесенную ангельским мечом.
— Уж не хотите ли вы мне сказать, что у меня будет шрам?
— Большой и уродливый, — сказала Изабель — Прямо поперек груди.
— Вот черт, — сказал Джейс — А я-то надеялся заработать деньжат за работу модели нижнего белья, чтобы купить кабриолет.
Он говорил иронично, но он думал, что было правильно, так или иначе, что у него есть шрам: то, что он должен быть отмечен им, что произошло с ним, как физически, так и духовно. Он почти потерял душу, а шрам будет напоминать ему о непостоянности воли и тяжком бремени доброты. И о тёмных вещах. О том, что было, и о том, чего он не должен допустить.
Он чувствовал, как к нему возвращается сила. И он использует ее против Себастьяна. Осознавая это, он почувствовал облегчение, как будто бы камень упал с его души.
Он повернул голову, что бы заглянуть в глаза Алека.
— Никогда бы не подумал, что буду сражаться против вас, — хрипло произнес он. — Никогда.
— И это был последний раз, — отмахнулся Алек.
— Джейс, — сказала Изабель. — Постарайся сохранять спокойствие, ладно? Это просто…
— Что еще? Что-то еще не так?
— Ну, ты светишься немного, — сказала Изабель. — Ну, совсем чуточку. Светишься.
— Свечусь? — Алек поднял руку, державшую руку Джейса. Джейс увидел в темноте слабое мерцание по всей своей руке, которое давало проследить линии его вен, похожих на карту.
— Мы думаем, что это остаточный эффект от меча архангелов, — сказал он. — Это, наверное, скоро пройдет, но Безмолвные Братья заинтересовались. Естественно.
Джейс вздохнул и уронил голову обратно на подушку. Он слишком устал, чтобы изображать интерес к своей новой, светящейся ипостаси.
— Значит, вам пора идти? — спросил он. — Вы должны позвать Братьев?
— Они приказали позвать их, когда ты очнешься, — сказал Алек, но сам при этом отрицательно покачал головой. — Но если ты не хочешь, чтобы мы этого делали…
— Я чувствую себя усталым, — признался Джейс. — Если бы я мог поспать несколько часов…
— Конечно. Конечно, ты можешь.
Изабель убрала волосы с его лба, лезшие в глаза. Ее тон оставался твердым, неоспоримым: свирепая, как медведица, защищающая своего детеныша.
Глаза Джейса начали закрываться.
— И вы не бросите меня?
— Нет, — ответил Алек. — Нет, мы никогда не бросим тебя. Ты знаешь это.
— Никогда. — Изабель взяла его за руку, ту, которую не держал Алек и отчаянно ее сжала. — Лайтвуды все вместе, — прошептала она.
