Камилла драматически вздохнула.
— Дело в том, что ты слишком молод, чтобы понять, что мы все скрываем что-то. Мы скрываем это от наших любимых, потому что хотим выглядеть как можно лучше, но еще и потому что если это настоящая любовь, мы ожидаем, что наши любимые просто поймут это, не задавая вопросы. В настоящих отношениях, тех, которые длятся годами, есть немое общение.
— Н-но, — Алек запнулся, — я думал, что он хотел, чтобы я открылся ему. Я имею в виду, мне очень сложно быть открытым даже с людьми, которых я знаю всю свою жизнь — как Изабель, или Джейс…
Камилла фыркнула.
— Это совсем другое, — сказала она. — Тебе больше никто не нужен в твоей жизни, как только ты нашел свою настоящую любовь. Не удивительно, что Магнус не может открыться тебе, когда ты настолько зависишь от других людей. Когда любовь настоящая, вы должны удовлетворять каждое желание друг друга, каждую потребность — Ты слушаешь, Александр? Потому что мои советы ценны и не даются часто…
Комната была наполнена полупрозрачным заревом.
Клэри села, глядя на спящего Джейса. Он лежал на боку, его волосы отливали медью в голубоватом свете. Он подложил руку под щеку, как ребенок. Шрам в виде звезды на его плече был обнажен, как и следы от старых рун на руках, спине и боках. Она задумалась, считали ли другие люди шрамы такими красивыми, как она, или она считала их такими только потому, что она любила его и они были частью него. Каждый из них имел свою историю. Некоторые из них спасли его жизнь.
Он забормотал во сне и перевернулся на спину.
Его рука, на которой виднелась четкая черная руна Ясновидения, лежала поперек живота, и над ней была руна, которую Клэри не считала красивой. Руна Лилит, та, которая связала его с Себастьяном. Казалось, она пульсировала, как рубиновое ожерелье Изабель, как второе сердце.
Бесшумно как кошка, она присела на колени на кровати. Она дотянулась до кинжала Герондейлов на стене и вытащила его. Их с Джейсом фотография свободно взмахнула, сделав круг в воздухе, перед тем как приземлиться лицевой стороной на пол. Она сглотнула и снова посмотрела на него. Даже сейчас, он был настолько живым, казалось, он светился изнутри, освещенный внутренним огнем. Шрам на груди ровно пульсировал.
Она подняла нож.
Клэри резко проснулась, ее сердце шумно стучало в грудной клетке. Комната кружилась вокруг как карусель: было все еще темно, рука Джейса обнимала ее, его теплое дыхание чувствовалось на ее шее. Она ощущала его пульс своей спиной. Она закрыла глаза, сглатывая горький привкус во рту.
Это был сон. Всего лишь сон. Но она уже не могла снова заснуть.
Она осторожно села, мягко отодвинув руку Джейса, и встала с кровати. Пол был ледяным, и она вздрогнула, когда его обнаженные ноги коснулась ее. Она нашла ручку ванной комнаты в полумраке и открыла ее. И замерла. Несмотря на то, что в коридоре не было окон, он был освещен подвешенными светильниками.
Лужи чего-то, что выглядело вязким и темным, виднелись на полу. На одной из белых стен был четкий кровавый отпечаток руки. Брызги крови на стене вели к лестнице, где было одно длинное, темное пятно. Клэри посмотрела в сторону комнаты Себастьяна. Оттуда не доносилось ни звука, дверь была закрыта, из-под нее не проникало никакого света. Она подумала о блондинке в блестящем топе, смотрящей на него. Она посмотрела на кровавый отпечаток снова. Это было словно послание, жест рукой, говорящий нет.
А затем дверь Себастьяна открылась. Он вышел. Он был одет в теплый свитер поверх черных джинсов и его светло-серебристые волосы были в беспорядке. Он зевал; он затормозил, когда увидел ее, и на лице промелькнуло неподдельное удивление.
— Что ты здесь делаешь? — Клэри глубоко вдохнула.
Воздух был металлическим на вкус.
— Что я делаю? Что ты делаешь?
— Иду вниз, чтобы взять несколько полотенец, вытереть этот беспорядок, — сказал он с легкостью. — Вампиры и их игры…
— Это не выглядит как результат игры, — сказала Клэри.
— Девушка, человеческая девушка, которая была с тобой, что с ней случилось?
— Она немного испугалась от вида клыков. Иногда с ними случается. — От выражения ее лица он рассмеялся. — Она поменяла мнение. Даже хотела больше. Она спит в моей кровати сейчас, если ты хочешь проверить и убедиться, что она жива.
— Нет… в этом нет необходимости. — Клэри опустила глаза. Она хотела бы быть одетой во что-то еще кроме шелковой ночной рубашки. Она чувствовала себя неодетой. — А что с тобой?
