моля о пощаде?
Девушка сама ощутила, как дрогнула ее рука, словно утрачивала нервные связи с остальным телом. Звуки битвы стали глуше; еще доносились чьи-то крики и причитания, но Клэри не смела повернуть голову. Все ее внимание было сосредоточено на Аматис, на собственных пальцах, что обвивали рукоять Геспера, на тоненькой алой струйке, извивавшейся под подбородком лежащей женщины…
Земля взорвалась, как вулкан. Клэри поскользнулась на снегу, сметаемая в сторону невидимой дланью; девушка покатилась, едва не поранившись о собственное оружие. При ударе о грунт сбилось дыхание, но она уже карабкалась на ноги, стискивая меч, пока кругом все тряслось и ходило ходуном.
Отовсюду неслись чьи-то вопли, в ушах стоял страшный звук, будто раздирали исполинский кусок ткани. На глазах потрясенной девушки почва разверзлась, открывая бездонный провал. Камни, земляные комья, зазубренные куски льда повалились в эту расселину, и Клэри суетливо попятилась прочь. Трещина быстро расползалась в стороны, превратившись вскоре в пропасть, чьи отвесные стены падали в темноту.
Тряска потихоньку сходила на нет. Вдруг донесся хохот. Вскинув глаза, Клэри увидела, что Аматис, насмешливо ухмыляясь, уже стоит в полный рост.
– Засвидетельствуй брату мою вечную любовь! – издевательски крикнула женщина, прыгая в бездну.
У Клэри бухнуло сердце; она подскочила на месте и бросилась к пропасти, напряженно вглядываясь вглубь. Несколько метров сырой земли, а дальше ничего, сплошная тьма – и тени, колыхание каких-то сероватых теней. Оглянувшись по сторонам, девушка увидела, что со всех сторон к расселине несутся Помраченные и без колебаний сыпятся в темноту. Как пловцы на соревнованиях по плаванию, сосредоточенные, знающие что к чему, уверенные в себе и том бассейне, куда ныряют.
В отличие от облаченных в алую униформу врагов, которые неудержимо кидались в пропасть, нефилимы старались как можно дальше держаться от края. По ним напряженно шарил взгляд Клэри, выискивая одну конкретную светловолосую фигурку в черном.
И тут девушка замерла. В нескольких сотнях метров от нее, в опасном соседстве со страшным обрывом, стояла группа женщин в белоснежных хитонах. Железные сестры. В просвете между ними Клэри различила чье-то распростертое тело, над которым склонился некто в пергаментной рясе…
Клэри пулей сорвалась с места. Она понимала, что нельзя мчаться с обнаженным мечом сломя голову, но ничего не могла с собой поделать. Петляя между Помраченными и нефилимами, девушка наконец добралась до места, где снег был пропитан кровью, превратился в скользкое месиво, но Клэри не снижала темпа и наконец выскочила в круг, где находился Джейс.
Юноша пластом лежал на голом мерзлом грунте, и ее сердце, готовое в любую секунду взорваться, забилось чуточку медленнее, когда она увидела его раскрытые, помаргивающие глаза. Впрочем, он был страшно бледен, дышал натужно и хрипло. Над Джейсом склонялся кто-то из Безмолвных братьев, чьи узкие бескровные пальцы возились с наплечными застежками амуниции.
– Что? Что случилось?! – встревоженно выдохнула Клэри, озираясь по сторонам, но единственным ответом был невозмутимый встречный взгляд полудюжины молчаливых и неподвижных женщин, что выстроились кругом. На той стороне пропасти стояла еще одна группа Железных сестер, бесстрастно наблюдавших, как Помраченные один за другим ныряют в темную бездну. – Да что ж это такое?! Почему вы все молчите?
– Себастьян… – выдавил Джейс сквозь стиснутые зубы, и Клэри упала возле него на колени. Безмолвный брат напротив нее наконец справился с застежками, и глазам девушки открылась глубокая рана в плече. – В своем репертуаре…
Рана сочилась огнем.
Не кровью, но пламенем, чьи языки были подернуты золотом, точь-в-точь как ангельский ихор[7]. Клэри всхлипнула, подняла умоляющие глаза на Безмолвного и узнала в нем брата Захарию, когда тот, извлекая стилус из-под рясы, на миг откинул капюшон, открыв бледное, изможденное лицо, все состоящее из углов и ломаных линий. Но что интересно: вместо того чтобы применить стилус к Джейсу, он приложил его кончик к собственной ладони, выписывая на ней какую-то руну. Весь процесс нанесения рисунка занял едва ли пару секунд, однако Клэри даже на расстоянии ощутила исходящую от руны силу. Девушка невольно передернула плечами.
Джейс вскрикнул, выгибаясь всем телом, подобно охотничьему луку, а пламя, доселе сочившееся тяжелыми, густыми каплями, вдруг взметнулось столбом, как если бы в угли костра плеснули керосином, опаляя руку Захарии. Рукав пергаментной рясы зашелся огнем, монах резко отстранился, но слишком поздно. По его руке резво побежала огненная волна, охватывая торс и голову. В пылающей глубине девушка различила какой-то узор – надо думать, это и была руна: два крыла, соединенных воедино перекладиной. Однажды Клэри уже видела нечто подобное на крыше одного из зданий Манхэттена – самая первая в ее жизни руна не из «Серой книги». Мигнув яркой вспышкой, узор исчез, да так быстро, что девушка даже засомневалась: уж не показалось ли? Эта руна уже проявлялась в минуты паники и великих потрясений, но что могла означать сейчас? Доступна какая-то помощь, но кому? Джейсу? Или же Захарии?
Безмолвный брат навзничь рухнул в снег; от его тела исходило шипение и поднимался пар, словно от обугленного в лесном пожаре дерева.
