Было очень горячо. Безрассудный поступок Диса лишил мое тело движения и силы. Едва способная стоять, я пыталась вернуть над собой контроль. И понять, почему от происходящего мне так… больно. Страшно. Гадко.
Резко сжав зубы, я почувствовала на языке кровь. Тихо зашипев, альбинос отпрянул, поднося ко рту пальцы. Его губы искривила довольная ухмылка. Алые глаза сияли.
Покачнувшись, я обхватила дрожащей ладонью шею. В горле застревало дыхание.
— Всё… в порядке… — прохрипела я, пытаясь выпрямиться и сказать это в глаза брату, отцу, а главное тому, кто довел меня до состояния… полного несостояния. — Всё…
Мое горло сжал спазм, и я покачнулась. Наплывающая темнота давила, паника сжимала сердце, а боль — виски. Мне показалось, что именно так выглядит смерть, когда я рухнула без сознания под взглядами старейшин Нойран и наших гостей.
Какое… унижение…
Очнулась я среди ночи, чувствуя болезненную пульсацию сердца и онемение конечностей. Я не могла пошевелить даже пальцем. Лишь изредка моргала, пытаясь избавиться от мутной пелены, заволокшей глаза. В сумраке, рассеиваемом ночником, мне удалось разглядеть очертания внутреннего убранства комнаты. Чужой.
— Индра? — слетело с моих губ. Их до сих пор саднило от того прикосновения. Припомнив события недавнего прошлого, я болезненно застонала.
— Очнулась? — в ядовитом шипении я едва узнала голос своего брата.
Нависнув надо мной, Индра сощурился в явной демонстрации отвращения.
— Удивлена, что оказалась не в той комнате, в какой хотела? Еще бы, ведь тебе так понравилось, что ты даже не постеснялась в обморок грохнуться. Ну что, милая сестра, это было сногсшибательно, да?
Его рука жестоко обхватила мой подбородок, заставляя смотреть в горящие яростью черные глаза. Я же пыталась протолкнуть воздух в грудь, борясь с усиливающимися спазмами.
Воспоминания пропитали тело разъедающим жаром. Мужчина… его жгучий поцелуй… чувственные, беспощадные прикосновения чужого рта…
— Меня… меня сейчас вырвет, — пролепетала я, поднимая беспомощный взгляд на брата.
— Какая же ты врунья! — его пальцы причиняли боль. Не такую сильную, как слова. — Кого ты пытаешься обмануть? Я же видел, ты этим наслаждалась. Тебе понравилось, как он поимел тебя своим ртом. Спорю, тебе хотелось бы отдаться ему прямо там…
Слюна наполнила рот, и я скатилась с кровати, едва успевая добрать до уборной, соединенной со спальней. Негодуя на слабость собственного желудка, я склонилась над унитазом. А когда обернулась спустя пять мучительных минут, обнаружила Индру, стоящим на пороге. Его лицо выражало крайнюю степень озадаченности, даже страха.
— П-прости… — обессиленно прошептала я, пряча глаза. — Не знаю, что со мной… видимо, последние два бокала были лишними.
Конечно, дело было не в алкоголе. И брат это понимал.
— Да тебя всю трясет, — пробормотал он, приближаясь.
— Не… не подходи, пожалуйста! — бросила я, зажимая рот ладонью. — Можно я… просто оставь меня…
Очередной приступ тошноты вынудил меня замолчать.
— Я позову врача.
Прежде чем я успела его остановить, Индра уже вышел из комнаты.
— Ничего серьезного. Пустяки, — успокаивала я саму себя, вопреки лихорадочно стучащим зубам и бегающим по коже мурашкам. — Я не могу болеть, так ведь? Я же мо… дифи… цированная.
Дыхание вытекало изо рта со свистом. В попытке успокоиться я вспомнила алфавит и перечислила его буквы в обратном порядке. Вслух. Трижды. А потом пришел док Вайфред, тихий, низенький, пахнущий чистотой мужчина, и мне пришлось отвлечься от бесполезной медитации.
Послушно выполняя все его инструкции, я позволила смерить показатели своего здоровья, а после, заикаясь, пересказала события, предшествующие внезапно обнаружившей себя болезни. Сидя на кровати, я всматривалась в его суховатое, задумчивое лицо, ожидая приговора. Рядом на стуле расположился брат, источая жуткое напряжение.
— Что ж, ситуация предельно ясна… я могу поговорить с вами наедине, господин? — обратился доктор к Индре.
— Нет, не можете! — воскликнула я, подаваясь вперед. — Говорите прямо. Я имею право знать. Я умру… так? Это что-то смертельное?
Судя по его молчанию и тому, как он посмотрел на моего брата, я была права «от» и «до». Модифицированные не болеют. А если болеют, то не тем, от чего можно излечиться. Модифицированные просто умирают. Завтра. Может, через день.
— Говорите, — тихо, но повелительно произнес Индра.
— Пусть я и не психиатр, но болезнь эта определенно психологического характера. Физически госпожа Эла абсолютно здорова.
