Полеты не во сне, а наяву? Ага, эти двое с превеликим удовольствием запустили бы друг друга и в космос.
Каким-то чудом альбинос извернулся в воздухе так, что оттолкнулся от стены ногами, хотя должен был в нее втемяшиться носом. Бартл поставил блок, защищая грудь, но в итоге тяжелые подошвы ботинок противника расплющили его лицо. Это был самый невероятный, профессиональный, чистый дропкик из когда-либо совершенных человеком.
Интересно, эта парочка вообще слышала о законах физики?
— Помогите! — не прекращала тщетных попыток Эльза. — Кто-нибудь… Останови их, Алекс! Они же поубивают друг друга! Слышишь?
— Ты что, с ума сошла? — прошептал я, поворачиваясь в ее сторону. Она подумала, что все дело в страхе. В самом деле, какой безумец захочет оказаться между Сциллой и Харибдой? Но, увы, причина заключалась в другом. — Да такого даже в «Прайде» не увидишь. Используй момент.
Серьезно, если они так хотят продемонстрировать друг другу и случайным зрителям свое превосходство, с какой стати я буду отказывать себе в удовольствии и портить такую живописную драку?
Тем временем Дис оседлал широченную грудь своего рухнувшего оппонента, занося над ним сжатый в кулак механический протез. На лицо бедняги Бартла пришлась парочка тяжелых ударов, которые превратили его многострадальную физиономию в фарш. Третий удар не достиг своей цели: взревев, Тартар погасил атаку своей ладонью, в которой металлический кулак буквально утонул. Залитое кровью лицо Бартла исказила гримаса страшного усилия, вены на его правой руке вздулись, и в итоге до нас донесся жуткий скрежет и треск: гигант просто стер протез своего соперника в порошок. После чего провел блестящий бросок через себя.
Бартл знал, куда нужно целиться: Десница вылетел в окно, сметая собой витражное стекло начисто. Что ж, остается надеяться, что третий этаж для него — высота не смертельная.
— Позагорай немного, м*дак, — сплюнул на кафельный пол Бартл, поднимаясь на ноги.
Он шатался, как подпиленный дуб, который не может решиться — рухнуть ему или замереть. Посмотрев себе под ноги, Тартар несколько секунд разглядывал кровавые кляксы и брызги, после чего поднял голову.
Лицо его распухло и стало походить на огромный чернослив. Я думаю, что он не видел ни черта: его глаза превратились в два слепленных вареника. Вероятно, ему подсказала интуиция, где мы находимся. Бартл поплелся в нашу сторону, и хватка на моем плече усилилась, заставляя стиснуть зубы.
— Босс… босс… — ревел Тартар, приближаясь. — Простите меня, босс. Вы должны меня наказать. Как я мог не узнать вас? Я не достоин быть частью вашего избранного круга! Не достоин носить звание старейшины вашего клана!
Он чего, спрашиваю, совсем ума лишился? Пусть сначала глянет на себя в зеркало. Краше в гроб кладут. Если дело и дойдет до наказания, то только через месяц, а то и все два.
— Босс, вы слишком милосердны ко мне. Как всегда, — и он растянул свой окровавленный рот с недостающими зубами в улыбке.
Ага, киваю, опасливо поглядывая на выбитое окно, если бы я был вполовину так милосерден, как он думает, не позволил бы с ним случиться подобному.
— Вам понравилось, босс? Я оправдал ваши надежды? — Ей богу, он выглядел в тот момент как сущий ребенок, ждущий похвалы.
— Это был лучший бой, который я когда-либо видел.
— Правда? Вы говорите честно, босс?
Да он надо мной смеется! Конечно, я говорю честно! Какой идиот захочет наказывать его, тем паче — выгонять, после такой демонстрации своих талантов? Он не ест свой хлеб даром, это уж точно. С такой обороной клану Децема не грозит уничтожение.
Чего не скажешь о главе этого клана.
8 глава
Похоже, эти «старейшины» держали у себя в заложниках царя Мидаса, того самого, который одним прикосновением к предмету обращал его в золото: как еще объяснить такое обилие роскоши, которое они со спокойной совестью могут обратить в прах за минуту?
Кроме прочего, сидя в просторном совещательном зале, я думал о том, что недооценил масштабы дома, в котором оказался, территории, которую их штаб занимает, и, скорее всего, всей планеты.
Нас было восемь человек, разместившихся за круглым столом, но едва ли я чувствовал себя рыцарем короля Артура. Слева от меня находилась угнетенная Эльза: руки скрещены на груди, голова низко опущена. Вероятно, она уже не считала пребывание здесь удачей, мечтая вернуться в свою прежнюю, не самую лучшую, но безусловно куда более спокойную, стабильную жизнь.
Справа расположился Десница. Выглядел парень совсем не так, как должен выглядеть человек, прошедший через мясорубку «Тартар» и вылетевший в окно на третьем этаже. Напоминали о недавней потасовке висевший бесполезным грузом изломанный протез левой руки и солнечные ожоги,
