статус и тот факт, что в данный момент дом, в котором я проживаю, подвергся нападению. Умереть я мог куда более оригинальным образом. К чему всё и шло полным ходом. Ведь, видит бог, было чистым самоубийством вылезать наверх, в раскрашенный непрошеной войной мир, который я только начал привыкать называть родным.
Оказавшись в подвале главного особняка, я поднялся в пустующее фойе, наполненное тревожным эхом боя, который шел далеко от здания штаба. Я верил, что найду Эльзу здесь. Подчиняясь безумному порыву, она могла спрятаться в своей комнате, среди того, что стало за несколько недель привычным и родным, что автоматически ассоциировалось у нее с безопасностью.
Это не было лишено смысла, потому что, сколько я ее помню, она всю жизнь до смерти боялась грозы, от которой пряталась в каком-нибудь тайном месте — вонючей дыре, заставленной найденными на улице безделушками, вроде цветных стекол, кукольных голов и красивых бутылочных пробок. И она чувствовала себя в окружении этого мусора, как в укрепленной цитадели. Логично предположить, что и теперь она предпочла железобетонным стенам бункера балдахин своей кровати.
Но я ошибся. Добравшись до жилого этажа, в коридорах которого гуляли сквозняки, и забежав в ее комнату, в ту самую, в которую солнце на рассвете заглядывает первым делом, я Эльзы не обнаружил. Ничего, кроме растерзанной взрывной волной мебели, выбитого окна и хрустящих под моими ботинками расколотых флаконов от духов, которые она любила выстраивать ровным длинным рядом на комоде.
Осознание собственной ошибки за секунду перевело мысли в режим цейтнот: у меня не было времени анализировать ходы. Эльза могла находиться, где угодно: в здании, за его пределами, в руках врага или… Эта последняя недопустимая, жестокая мысль сгущалась в моем уме, заставляя звать громче, а бежать быстрее.
Сверху донизу и обратно я облазил особняк, впервые за все время проживания в нем возненавидев его грандиозные размеры. Пока не оказался в коридоре второго этажа, я думал, что вообще являюсь единственной живой душой, блуждающей здесь в ногу с ветрами.
Привалившись спиной к стене под развороченным оконным проемом, который зиял последним в ряде ему подобных, сидел в обнимку с огромной, как бревно, импульсной пушкой, солдат из отряда Бартла. В подчинении у Тартара все были, как на подбор: огромные, как откормленные аписы, с лицами, к которым пришпилено выражение какого-то озлобленного недовольства.
— Ляг! — рявкнул мне солдат, и я бессознательно подчинился, падая на живот. — Ты че, босс, так быстро от жизни устал? Эти парни тебя быстро определят на тот свет.
— К-какие парни? — прохрипел я озадаченно.
— Те, что засели напротив, в здании коммуникационной станции. Паскуды. Хрен ты теперь с кем свяжешься, — мужик, выказывая свое презрение, смачно сплюнул.
— Этого… этого быть не может. Я по восточной стороне уже минут десять гуляю.
— Э? — он поморщился, вопросительно приподняв бровь.
— Ты не видел Эльзу? Госпожу Элу? Ее нет в бункере.
— Тц, тебя тут тоже не должно быть, босс. Нет, твою Эльзу я не видел. Надеюсь, ее подобрал кто-нибудь из командиров. В ином случае, ты ее тоже больше не увидишь.
От его слов рот наполнился горечью, а в горле засвербело.
— Я не понимаю, почему… она просто ушла оттуда…
— Говоришь, уже десять минут, да? — протянул задумчиво боец. — Может, наши их уже оттуда вытурили…
Он размышлял пару секунд, после чего повернулся к окну, осторожно приподнимаясь. Его голова возвысилась над прикрытием, зоркий взгляд внимательно и неторопливо просканировал окрестности.
— Твою ма… — успел только грубо рявкнуть мужчина, прежде чем сильнейший импульс отшвырнул его тело к противоположной стене, раздавив череп.
Дико вытаращив глаза и с силой стиснув зубы, я смотрел на брызги крови и изуродованное тело, борясь с рвотными позывами и криком. Думаю, если мне удастся пережить сегодняшний день, я буду сознательно избегать этот коридор.
Жадно глотая воздух, я зажмурился на пару секунд, не успокаивая себя, а заставляя. Заставляя не думать о бегстве, заставляя дышать ровно, вопреки яростному сопротивлению предательски слабых легких, заставляя ползти в сторону мертвеца.
Собрав рубашкой грязь и кровь с десяти метров, разделяющих меня и импульсный бластер повышенной мощности, я схватился за пушку, пытаясь приподнять и подтянуть ее к себе. Мои силы позволили оторвать ее от пола лишь на несколько сантиметров.
Надсадно дыша, я пополз обратно, волоком таща за собой позаимствованное у павшего смертью храбрых солдата дальнобойноеоружие, которое было таким же малогабаритным, мобильным и легким, как рояль.
Меня почти не интересовали причины, по которым вражеские снайперы проигнорировали мое вызывающее и абсурдное десятиминутное прыганье перед их прицелами. Я собирался выбраться отсюда и продолжить поиски Эльзы за пределами главного особняка и, дабы повысить свою выживаемость, прихватил с собой нечто, компенсирующее отсутствие силы, роста и опыта.
